Комната с белыми стенами

Сейчас мы с ним в Риджентс-парке. Я бы сочла его красивым, не веди мы с Лори самый дурацкий и неприятный разговор во всем мире.

– У меня тоже был лучший друг, – бесстрастным тоном говорит Лори. – Ее имя – Хелен Ярдли. И я не выбирал тебя на роль создателя фильма, потому что ты ничтожество и тебе все равно ничего не светит в этой жизни. Извини, но это паранойя.

Я выбрал тебя, потому что люблю тебя, потому что этот фильм так же важен для меня, как и ты.

– Я решил, что тебя будет легко контролировать. Этот фильм много для меня значил, и я подумал, что, поставив тебя на свое место, смогу снять его так, как мне хотелось.

Понятно.

– У тебя комплекс неполноценности. – Он говорит это так, будто это некое неприличное заболевание, нечто такое, чего я должна стыдиться. А по-моему, очень даже неплохо, когда кто-то имеет склонность к неуверенности в себе. Такие люди, как я, уравновешивают таких людей, как Лори, разве не так?

– Почему ты мне не сказал? – спрашиваю я. – Когда я показала тебе карточку, почему ты не сказал…

– Я не хотел тебя тревожить.

– Но ведь ты был встревожен, раз ты…

– Мы обязаны все это анализировать? – перебивает он меня. – Ты сделала то, зачем пришла: застолбила территорию высоких моральных принципов.

Я вытаскиваю из сумки второй вариант его статьи для «Бритиш джорнализм ревю».

– Я это прочла, – говорю я и сую ее ему в руки. Страницы летят на землю. Ни он, ни я не нагибаемся за ними. – На мой взгляд, вторая версия лучше первой. Ты правильно поступил, удалив имена из списка.

– Что еще за список? – хмурится Лори.

– Тот, который тянется до бесконечности.

– Черт, ты о чем?

– «Доктор Даффи несет ответственность за загубленные жизни десятков невинных женщин, чье единственное преступление состояло в том, что, когда их дети умерли, они оказались не в то время не в том месте: Хелен Ярдли, Лорна Кист, Джоанна Бью, Сара Джаггард, Дорна Ллуэллин… и так далее и так далее». Знакомо?

Лори отворачивается.

– Одна проблема. Во второй версии… – Я нагибаюсь, чтобы поднять с земли страницы, – этот список довольно короткий. В нем всего три имени: Хелен Ярдли, Сара Джаггард, Дорна Ллуэллин. Я не редактор, но оригинальная версия мне нравится больше. Если ты пишешь про десятки загубленных по вине Даффи жизней, пять имен звучат все же убедительнее, чем три. Тебя ограничили в объеме статьи?

Лори идет прочь, к пруду с прогулочными лодками.

– Зачем спрашивать, если ты уже знаешь ответ? – приносит ветер его ответ. Я пытаюсь его догнать.

– Ты убрал имена Лорны Кист и Джоанны Бью. Кист, мать-одиночка из Карлайла, страдала пограничными состояниями. В девяносто седьмом году она задушила своего сына Томаса, а в девяносто девятом – сына Джорджа. Джудит Даффи дала против нее показания, и в две тысячи первом году ее признали виновной. К этому времени обвинительные приговоры Хелен Ярдли были поставлены под сомнение, ты же сумел поднять насчет Даффи такой шум, что в Комиссии по пересмотру уголовных дел были вынуждены отреагировать и начали пересматривать сходные дела. В марте этого года – смею предположить, сразу же после первой версии твоей статьи «Врач, которая лгала» – Лорна Кист получила право на апелляцию, в которой ей до тех пор было оказано. Думаю, в тот день честная сторона ее натуры взяла верх. Услышав от адвокатов, что у нее появился шанс выйти на свободу, Лорна Кист пришла в ужас. До этого дня она упрямо твердила о своей невиновности, однако когда ей сказали, что ее ждет свобода, она созналась в убийстве обоих сыновей. Она заявила, что хочет остаться в тюрьме, чтобы и далее нести наказание за содеянное. Она отказывалась слушать про то, что обвинительный вердикт могут поменять на детоубийство, что было вполне вероятно после того, как она призналась. В этом случае ее ждал бы чуть более легкий приговор. Нет, она заявила, что отсидит полный срок за убийство.

– Чего не сказал тебе твой «Гугл», так это что Лорна Кист не только чокнутая, но и круглая дура, каких свет не видывал, – говорит Лори. – Даже будь она невиновна, одного того, что ее признали виновной и отправили в тюрьму, было достаточно для того, чтобы она поверила в то, что является убийцей и ее место за решеткой. – Лори одаривает меня презрительным взглядом. – Либо она предпочла надежные тюремные стены необходимости отстаивать свое безмозглое «я» на свободе.

– Или же она была виновна, – добавляю я.

– А даже если и была? Неужели после этого Джудит Даффи стала менее опасна? Конечно же, я удалил имя Кист из списка. Я не хотел, чтобы читатели статьи подумали, что если Даффи была права насчет нее, то, возможно, она была права и насчет всех остальных. Но она ошибалась насчет Хелен, насчет Сары Джаггард, Рей Хайнс, Дорны Ллуэллин. – Лори хватает мою руку и разворачивает меня к себе лицом. – Кто-то должен был остановить ее, Флисс.

Я стряхиваю его руку.

– А как насчет Джоанны Бью?

– Бью получила право на апелляцию.