Комната мертвых

— Вы не можете меня заставить! ВЫ НЕ МОЖЕТЕ ЗАСТАВИТЬ МЕНЯ СИЛОЙ!

— Посмотри на меня, — сказала Дарби. — Посмотри на меня!

Мальчик повиновался. Губы его дрожали. Слезы текли у него по щекам, а ствол оружия ходуном ходил в руках.

— Обещаю, тебе не придется никуда ехать с ним. — Сердце бешено билось у Дарби в груди, но не от страха. — И я обещала помочь тебе, помнишь? Ты можешь доверять мне.

Мальчик не ответил, только обвел внимательным взглядом лица людей, стоявших вокруг него.

Дарби полуобернулась и скомандовала:

— Выйдите из комнаты! Пайн заколебался.

— Делайте, как я говорю, — сказала Дарби. — Быстрее!

Когда все вышли из комнаты, она медленно отступила к двери и закрыла ее.

Испуганный взгляд мальчика метнулся к магнитофону, лежавшему на смятом одеяле.

— Все уже позади, — сказала Дарби. — Мы остались с тобой вдвоем, Шон, ты и я.

Он начал всхлипывать, но револьвер не опустил.

— Сегодня ночью тебе было нелегко, — продолжала Дарби. — Тебе страшно, ты зол и растерян. Я понимаю, через что тебе пришлось пройти. Мой отец тоже был убит. Что бы здесь ни происходило, я помогу тебе выкарабкаться.

— Вы не сможете ничего сделать.

— Смогу. И сделаю. Я дала тебе слово. Несмотря ни на что, ты можешь доверять мне.

Он по-прежнему всхлипывал.

— Положи револьвер на кровать, — сказала Дарби. — Просто опусти его, а потом мы с тобой поговорим. Мы будем вдвоем, только ты и я, о'кей? Обещаю.

Мальчик рывком сунул ствол себе под подбородок и нажал на курок.

12

Джейми Руссо нажала кнопку открывания багажника и в задумчивости уставилась на два пистолета, лежавших на сиденье пассажира: ее «магнум» 44-го калибра и «глок» с увеличенным магазином. Остановив свой выбор на «магнуме», она сунула его в наплечную кобуру и вышла из машины. Правая сторона ее лица пульсировала болью, а на губах ощущался металлический привкус крови.

Полная луна висела в небе над скалистыми обрывами старого карьера Белхэма. Она оставила фары включенными, и сейчас они освещали край высокого утеса. Она не тревожилась о том, что ее могут увидеть. На многие мили вокруг не было ни одного дома, и она очень сомневалась, чтобы в эти края кто-нибудь мог наведаться, особенно в такое время ночи.

Она обошла машину, чувствуя, как подошвы кроссовок проваливаются в мягкую, пропитавшуюся водой землю.

Человек, которого она знала под именем Бен, лежал в багажнике. Его одежда и отекшее, расцарапанное лицо были перепачканы в крови и усеяны мелкими осколками стекла. Его прозрачные голубые глаза были открыты, и он щурился, глядя на тусклую лампочку, освещавшую внутренности багажного отделения.

«Слава богу!» — подумала она и облегченно вздохнула.

Прежде чем уехать из дома, она наспех перемотала огнестрельную рану на его бедре клейкой лентой, чтобы он не истек кровью. Во время долгой поездки, когда Джейми медленно, стараясь не привлекать внимания, ехала по глухим улочкам, а потом петляла по заброшенным тропинкам, добираясь до карьера, она старательно гнала от себя мысль о том, что он может умереть.

В жилах у Джейми бурлил тошнотворный страх, смешанный с возбуждением, когда она схватила его за отвороты спортивной куртки с эмблемой «Селтикс» и усадила, привалив спиной к крышке багажника. Она больше не опасалась, что он снова ударит ее. Перед тем как затащить его в гараж, она стянула ему скотчем руки за спиной и связала лодыжки.

Рот у него был заклеен несколькими полосками клейкой ленты. Она резко рванула скотч на себя, сдирая кожу и волосы.

Бен крепко зажмурился и, стиснув зубы, прошипел что-то нечленораздельное. Она пристально всматривалась в него: растрепанные черные волосы, прилипшие к покрытому потом лбу, загорелое лицо, сломанный нос, большие оттопыренные уши и безупречно белые зубы.

«Вставные..» — подумала она и перевела взгляд на его шею. В тот, первый раз, когда она увидела его, в ту ночь в ее доме, у него была «цыплячья шея», как она выражалась, и складки кожи болтались под подбородком. Теперь они исчезли, а кожа у него на лице стала гладкой и туго натянутой, без единой морщинки,

«Ему сделали круговую подтяжку. И глаза… Я могла бы поклясться, что они были карими».

Бен открыл глаза. Они покраснели и воспалились. После того как в доме он отвесил ей хороший хук справа, едва не отправив в нокаут, она повалила его и дважды ударила головой об пол.

Бен оперся затылком о приоткрытую крышку багажника. Вокруг единственной тусклой лампочки закружились мотыльки.

— Когда ты выследила меня? — прохрипел он.

При звуках его голоса тиски, стальной хваткой сжимавшие ее сердце, ослабели. Впервые за много лет Джейми почувствовала, что может дышать.

— Сегодня, — сказала она. — Сегодня… утром.

— Где?

— В аптеке.

— Аптека… аптека… Та, что в «Уэллели-центре»?

— Да.

— Ты следила за мной весь день?