Комиссар Его Величества

– Я вообще-то тоже. Слишком уж резкий контраст.

Мы постояли молча, глядя на переливающиеся шелка и яркие огни. Мы смотрели на это беззаботное веселье и думали о том, что в эту самую ночь на Северном море царят холод и смерть, там сражаются и погибают люди.

– Как вы отнесетесь к идее поужинать в моем клубе и немножко выпить? – спросил Джеймсон.

Я тут же согласился. Гораздо приятнее провести вечер с человеком, отлично понимающим и разделяющим твое настроение, чем гнаться за преходящим и ускользающим весельем.

Мы надели шинели и фуражки, свернули на Стрэнд и зашагали в западном направлении. На улице было людно: множество военных, девушек и та же самая неестественно оживленная атмосфера, которая так удручающе подействовала на меня в театре.

Дошли до ворот, на которых было написано «Выезд», после чего свернули во двор. Джеймсон был членом Военно-Морского клуба в Пикадилли, располагавшегося в бывшем доме покойного лорда Палмерстона. Клуб был известен в Лондоне под названием «Въезд и выезд», потому что именно эти слова были написаны огромными белыми буквами на въездных и выездных воротах этого заведения. Предназначались они, разумеется, для кебменов и таксистов.

Примерно час мы провели в дружеской беседе, удобно расположившись в глубоких креслах и потягивая напитки. Разговор был немногословным. Затем к Джеймсону склонился один из стюардов. Мой знакомый подумал, что стюард хочет принять заказ на ужин, и взмахом руки отослал слугу прочь, но тот не уходил.

– Прошу прощения, сэр, но, если я не ошибаюсь, ваш гость – мистер Дайкстон. – Стюард взглянул на обшлаг моего кителя, где красовались две широкие нашивки и одна узкая. – Вы капитан Дайкстон, сэр?

– Допустим, – ответил я.

– Капитан Г. Дж. Дайкстон?

– Он самый.

– Тогда, сэр, должен сказать, что у столика портье вас ожидает некий джентльмен.

– Кто он?

– Он не назвался, сэр. Сказал лишь, что прислан из Адмиралтейства.

Я извинился перед Джеймсоном и направился к стойке портье. Ожидавший меня мужчина оказался в штатском – в темном твидовом пальто широкого покроя и довольно щегольском котелке. Когда я приблизился, он сказал:

– Меня зовут Стотт. Я из Адмиралтейства. Наденьте шинель и фуражку, капитан, и следуйте за мной.

Помнится, я внимательно рассмотрел незнакомца и остался недоволен увиденным. Это очень символично, потому что все последующие события мне тоже крайне не понравились.

– Почему я должен вам верить? – спросил я.

Стотт раздраженно извлек из кармана пальто удостоверение. Подобный документ я видел впервые, однако там красовался герб Адмиралтейства, было написано имя владельца и стояла чья-то подпись.

– Хорошо, я только предупрежу своего товарища.

Но Стотт остановил меня:

– На это нет времени. Ему скажет портье, что вас срочно вызвали. Надевайте шинель, пожалуйста. Нас ждет автомобиль.

Мы сошли вниз по ступенькам и сели в ожидавший «даймлер» с включенным мотором. Автомобиль сразу же тронулся с места; шофер явно знал, куда нужно ехать.

– А что, собственно, стряслось? – спросил я Стотта.

Он ответил лишь:

– Вы военный человек, капитан. Не задавайте лишних вопросов.

Я, естественно, был озадачен. Мой корабль стоял у причала в Харвиче, заправляясь топливом и обновляя боекомплект. Раньше понедельника выйти в море мы не могли. Монитор не зависел от приливов и отливов, ибо имел очень низкую осадку по сравнению с другими кораблями, но на дозаправку, подготовку к походу уйдет по меньшей мере двое суток. Вот почему я получил отпуск на сорок восемь часов и теперь не мог понять, чем вызвана такая спешка.

Стотт довольно сварливо заметил:

– Вы сказали своему капитану, что остановитесь в отеле «Рассел».

– Там я и остановился.

– Но вас там не было. Нам пришлось вас разыскивать, капитан Дайкстон.

Признаюсь, я оставил это глупое замечание без ответа. Неужели этот болван думал, что офицер в отпуске будет сидеть в одиночестве в своем гостиничном номере? Я то и дело поглядывал в окно, пытаясь понять, куда мы едем. Автомобиль остановился в начале улицы Сент-Джеймс, дожидаясь просвета в сплошном потоке автомоторов, кебов и автобусов, чтобы сделать поворот. На улочке, куда мы свернули, находились только клубы. Неужели меня вытащили из «Въезда и выезда» только для того, чтобы отвезти в другое такое же заведение?

Но квартал Сент-Джеймс остался позади, и я перестал ломать голову. Впереди лежала улица Пелл-Мелл, а от нее до Адмиралтейства рукой подать. Стало быть, туда меня и везли. Довольно странно, если учесть, что был субботний вечер, да и мой корабль наверняка успел загрузиться всем необходимым лишь наполовину. Впрочем, «даймлер» не доехал до Пелл-Мелл, а неожиданно затормозил. Выглянув в окно, я увидел ворота Сент-Джеймсского дворца, где застыли часовые. Я пожалел бедолаг, потому что дул холодный пронизывающий ветер. Тут автомобиль внезапно повернул направо, въехал в ворота, и мы оказались на территории королевского дворца!

– Следуйте за мной, – приказал Стотт, проворно вылезая из машины.