Комиссар Дерибас

— Вчера вечером, часов в одиннадцать, раздался условный стук в окно. Я вышел во двор. Там стоял китаец. Я пригласил зайти, но он отказался. Лицо обычное, на улице я бы не отличил его от других китайцев. К тому же в темноте плохо разглядел, но, когда Ольга открыла дверь, чтобы передать мне тужурку, так как было прохладно, она его тотчас узнала: это был тот самый человек, который подходил к ней на автобусной остановке. Он назвал себя Мишка Синегубый и спросил, что передать Доихаре. Я ответил, что пока ничего у меня нет. Хотя я, мол, и разговаривал с братом Ольги, но тот боится. Мишка назначил мне встречу через месяц у часовни. Сказал, чтобы я повторил предложение брату Ольги и не стеснялся в средствах.

— Сведения мы вам такие дадим, а вы запросите деньги, да побольше.

Ланговой удивился:

— Японцы могут отказаться.

— Ничего, не беспокойтесь. Поторгуйтесь, — Дерибас рассмеялся, — придется вам еще выступить и в роли коммерсанта. Без этого не обойтись. Если все будет дешево доставаться, то скорее вызовет подозрение.

— Ясно.

Возвратившись в управление, Дерибас приказал:

— Выявить все связи Синегубого. Пока никого не трогать.

* * *

Спустя месяц Доихара Кёндзи получил первую информацию о советской Дальневосточной армии:

«В районе Бикина дислоцируются кавалерийский полк и два пехотных батальона. Вооружение обычное: русская винтовка и сабля. У офицеров — наган. Артиллерии нет. Войсковые части подготовлены слабо, много новобранцев. В боевых сражениях не испытаны. Укрепления слабо оборудованы».

Посылая эту «информацию» Дерибасу для передачи японцам, Блюхер пояснил:

— Понимаешь, рано или поздно японцы на нас полезут. Нужно их помурыжить, а потом дать бой там, где удобно и выгодно нам. Дать такой бой, чтобы отбить желание лезть в будущем. Понял? Я хочу потянуть и подвести всю операцию к такому месту, где для нашей армии условия наиболее благоприятные. Но предварительно, с твоей помощью, потяну, дам еще несколько направлений…

— Понял. Задумано хорошо.

В штабе Квантунской армии поздравляли Доихару. Там готовились к рывку на север, выбирали плацдарм, где расположено меньше всего советских войск и куда не намечалось срочных перебросок. Подбирали долго и тщательно. Потом на своей стороне, в Маньчжурии, начали перегруппировку. На дальних подступах к Бикину японцы стали концентрировать войска, чтобы создать мощный кулак.

Когда все было подготовлено к нанесению удара, неожиданно войсковая разведка Квантунской армии донесла, что в район Бикина прибыли крупные части Блюхера. И с каждым часом силы Красной Армии возрастают. Они превосходят японские подразделения, и наступление провалится.

Командование Квантунской армии раздосадовано: замысел раскрыт. Нужно менять планы. Операция задержится на несколько месяцев. В Токио недовольны…

Доихара получает задание подобрать новое место для главного удара…

* * *

В квартире Грачева в Харбине состоялось заседание дальневосточного отдела ТКП. Здесь были члены комитета Шевченко, бывший полковник генерального штаба царской армии Евгений Никус, доктор Спасский — местное медицинское «светило» — и профессор Устрялов. Обстановка была сугубо семейная. За чашкой чая собравшиеся слушали информацию Гриши, недавно вернувшегося из Советского Союза. Гриша старался рассказывать «объективно», так, как ему советовал Белых.

— Идет техническое перевооружение деревни на базе тяжелой индустрии. Советское Приморье испытывает недостатки в хлебе. Хлебный паек сокращается. В связи с проводившимися хлебозаготовками усилилось недовольство среди зажиточной части крестьянства.

Деревня меняет свою физиономию, идет пролетаризация села. Происходит усиление колхозов за счет переброски людских кадров, укрепление их организационно-хозяйственного управления. На смену хозяину-единоличнику идет сельскохозяйственный рабочий в лице работников совхозов.

Красную Армию нельзя недооценивать. Состояние ее, вооружение, дисциплина сильно отличаются от бывшей старой армии. Это серьезный противник, и его нужно серьезно изучать.

Гриша закончил, сел, отпил чай. Никус поблагодарил за объективный доклад:

— Такое приходится не часто слышать!

— Может быть, у кого-нибудь есть вопросы? — Грачев обвел взглядом собравшихся.

— Как организована советская медицина? — Доктор Спасский подался в сторону Гриши.

— В каждом районе имеется поликлиника, и население лечится бесплатно.

— Есть ли безработица? — поинтересовался профессор Устрялов.

— Никакой безработицы. Последняя биржа труда закрыта в 1929 году, так мне рассказали члены нашей организации, работающие в России.

Допив чай, гости молча стали расходиться. Настроение было подавленное. У всех на уме была одна мысль, которую, однако, никто не хотел высказывать вслух: «А мы-то думали!» Все они надеялись на крах большевиков.

Грачев пошел проводить Гришу.

— Зачем вы так? — спросил он, когда они остались наедине.

— А как же? — удивился Гриша.

— Ну как-нибудь иначе. Смягчили бы все это. Может быть, и правы, но для них нужно было дать по-другому.

— Я не умею лгать…

— Эх вы! — Грачев махнул рукой. — Вот поучились бы у Морева.

* * *