Комарра

– Знаешь, Хью, я этого никогда раньше не понимала, но твоим представлениям не хватает… размаха. – Майлз считает, что ей следует иметь планету. Катриона замолчала, и ее губы раздвинулись в медленной улыбке. В конце концов, ведь у его матери таковая имеется. Все зависит от того, к чему ты привык, надо полагать. Бесполезно говорить это вслух. Они все равно не оценят шутки.

И как это ее старшему братцу – обожаемому и щедрому, хотя и несколько далекому, учитывая разницу в возрасте, – удалось стать таким узколобым? Нет… Хью не изменился. Вытекающий из этого логический вывод привел Катриону в шок.

– Дьявольщина, Кэт! – воскликнул Хью. – Я сперва думал, что эта часть письма – полный бред, но теперь вижу, что этот мутантик-лорд действительно каким-то странным образом задурил тебе голову.

– И если это так… то у него есть пугающие союзники, – произнес Бэзил. – В письме сказано, что у этого Форкосигана сам Саймон Иллиан на побегушках и помогает затянуть тебя в ловушку. – Он скептически скривил губы. – По правде говоря, это смущает меня больше всего, если мне придется вступать в игру.

– Я встречалась с Саймоном, – сообщила Катриона. – И нашла его довольно… милым.

Это заявление было встречено гробовым молчанием.

Она неловко добавила:

– Конечно, я понимаю, что он чуть расслабился после своей отставки по медицинским показаниям. Можно сказать, что с него свалился тяжеленный груз. – И тут несколько запоздало все встало на место. – Погодите-ка! Кто, вы сказали, прислал вам этот набор слухов и лжи?

– Письмо было сугубо конфиденциальным, – чопорно заявил Бэзил.

– Это был этот законченный идиот Алекс Формонкриф, верно? Ха! – Истина взорвалась у нее в голове с яростью атомной бомбы. Но начать орать, швыряться тяжелыми предметами и ругаться – это не выход. Катриона вцепилась в подлокотники, чтобы незаметно было, как задрожали руки. – Бэзил, Хью! Вам следует знать, что я отвергла предложение Алекса Формонкрифа выйти за него замуж. И похоже, он нашел способ отомстить за свое оскорбленное самолюбие.

Мерзкое ничтожество!

– Кэт, – медленно заговорил Хью, – я это все учел. И допускаю, что этот малый немного… идеалист, и если ты его не хочешь, то я не стану агитировать за него – хотя лично мне он кажется вполне приемлемым, – но я видел его письмо. И мне кажется, он искренне тревожится за тебя. Немножко чересчур, это так, но чего еще ожидать от влюбленного мужчины?

– Алекс Формонкриф вовсе в меня не влюблен. Он едва ли видит дальше своего собственного форского носа, чтобы понять, кто я и что я. Если набить мою одежду соломой и водрузить сверху парик, он вряд ли заметит разницу. Он всего лишь следует заложенной в нем культурной программе. – Ну ладно, и биологической программе тоже, и в этом он не одинок, ну и что с того? Она вполне допускала наличие у Алекса искреннего сексуального влечения, но была совершенно убеждена, что выбор объекта этого влечения случаен. Она коснулась болеро в том месте у сердца, и памятные слова Майлза зазвучали у нее в голове: Я хотел бы обладать способностью ваших глаз видеть форму и красоту там, где ее даже еще нет…

– Для меня – не знаю, что думает ваш брат, – все это к делу не относится, – отмахнулся Бэзил. – Вы уже не невеста с приданым, так пусть со всем этим разбирается ваш отец, если хочет. На мне же лежит семейный долг позаботиться о благополучии Никки, если я сочту, что оно находится под угрозой.

Катриона застыла.

Бэзил отдал ей опеку над Никки на словах, а не в письменной форме. И с той же легкостью может забрать обратно. И это ей придется подавать иск в суд – суд его округа – и доказывать не только, что она достойна заниматься воспитанием сына, но то, что он не способен и не годится для опеки над ребенком. Бэзил – не преступник, не пьяница, не растратчик и не маньяк. Он всего лишь холостой офицер, ответственный служака в управлении орбитального транспорта. Обычный честный мужчина. У нее нет никаких шансов выиграть процесс. Будь Никки дочерью а не сыном, то все было бы наоборот…

– Мне думается, что девятилетний мальчик на военной базе покажется вам большой обузой, – выговорила она наконец.

Бэзил, казалось, изумился.

– Ну, я надеюсь, до этого не дойдет. При самом плохом раскладе я планировал оставить его у бабушки Форсуассон, пока все не придет в норму.

Катриона скрипнула зубами, затем сказала:

– Конечно, Никки может посещать бабушку всякий раз, как она его пригласит. На похоронах она дала мне понять, что слишком плохо себя чувствует, чтобы этим летом принимать гостей. – Она облизнула губы. – Пожалуйста, проясните для меня, что вы подразумеваете под самым плохим раскладом. И что именно должно прийти в норму?

– Ну, – виновато пожал плечами Бэзил, – было бы довольно неприятно прийти сюда и обнаружить, что вы помолвлены с человеком, убившим отца Никки, вы не находите?

В этом случае он был готов забрать Никки прямо сегодня?