Командор навсегда (СИ)

Мужчину средних лет в окровавленной одежде я нашел связанным у баррикады, за которой мы прятали своих стрелков. Он сидел, уткнув голову в колени. Рядом с ним стоял Ирса Риз и что-то ему говорил. Я подошел быстрым шагом и, схватив за плечи, резко поставил на ноги.

– Где она? – от моего резкого возгласа офицер вздрогнул. Смотрел секретчик в землю, избегая прямого взгляда глаза в глаза.

– В форте Сиртос, – он ответил хриплым тихим голосом. – Думаю, что там, больше негде…

Я отбросил его в сторону и резко повернулся к Ирсе.

– Сформируйте два отряда гвардии и будьте готовы выдвинуться через два дня. Как этот сортир тушить закончите, Майорана ко мне!

– Сортир? – удивленно переспросил сержант.

– Да, как потушите, то сделайте из этого здания общественный туалет… ну или помойку…

– А пленных что?

– Пленных в подвальные камеры нашего дворца, – я махнул в сторону Ливра Мелона. – Военным не отдавать, даже если будут сильно просить.

Я быстрым шагом направился в Губернаторию. Мне нужны были анты, если и они не ответят на мучившие меня вопросы, то никто не поможет. Придется думать самому. Блин, как же все не вовремя!

События последних дней развивались стремительно и опять не по плану. Сначала я радовался, что удалось разрушить планы врага, а вот теперь и мои – коту под хвост!

…Когда мы приближались к Рыбной пристани, то чуть не наткнулись на отряд файцев почти в пятьсот бойцов, который быстро двигался прочь от Приморского форта. Потрепаны они были изрядно. Сложилось впечатление, что они начали отступать прямо с поля боя. Многие с необработанными ранами, практически никакого обоза – пара повозок с покалеченными офицерами не в счет. У них явно должен быть запас провизии и снаряжения, но они отступали налегке, как будто даже впопыхах. Мне была непонятна причина их бегства… Это явно не последствия боя с нами, прошедшего больше недели назад. Но тогда кто же их разгромил? Я мог предположить, что у них состоялся неудачный штурм форта или столкновение с имперской армией, пришедшей нам на помощь. Но невероятная правда мне открылась намного позже… В тот момент я не мог даже предположить о реальном положении дел.

Переждав вражескую колонну, мы добрались до поселка рыбаков. Двигались медленно, так как с нами было больше полусотни гражданских, которых файцы определили в «археологи». Это были крепкие мужчины, способные копать шахты и таскать породу. Мы взяли этих людей с собой, так как бросить их не могли: они опять попадут в плен, а значит, в рабство.

Объединившись с первым отрядом в поселке рыбаков, я понял, что нас слишком много для скрытного перемещения вдоль берега – двадцать два бойца и сто восемнадцать гражданских. Путь для возвращения в форт остался один – по воде. К нашему счастью, среди освобожденных подданных Лармии оказалось немало умельцев, способных управлять и парусными баркасами, и рыбацкими лодками. Все-таки близость к великой реке, а Эллина, несомненно, была одной из крупнейших в этой части континента, сказалась на навыках прибрежных жителей.

Ахмат полное отсутствие обитателей Северной провинции среди освобожденных объяснил просто: «Они с того берега, не знают этой местности, следовательно, и бежать им некуда». В принципе, логично. Наверняка, к раскопкам на том берегу будут привлечены жители Северной гавани и Рыбной пристани, чтобы и им некуда было бежать.

Вечером мы вышли на двух баркасах и пятнадцати лодках на реку, когда до темноты оставалось три с половиной часа. Мы планировали достигнуть песчаного мыса на полпути к устью и там сделать остановку до следующего вечера. Так мы решили с Ахматом и Магсом, неформальным лидером наших «мореходов». Днем передвигаться скрытно было невозможно, а ночью слишком опасно – наши морячки ничего не видели в темноте. Мы, сухопутные, им объяснить, что видим по курсу, не могли: для нас это обычные берега и обычная вода. А у рыбаков слов, означающих разную воду, было более двадцати, и мы, понятное дело, запутались в их терминах.

Ну и самый главный момент – мои кавалеристы не хотели расставаться с боевыми конями. Они уже успели побывать пешим отрядом со всеми его трудностями и теперь не хотели оказаться им снова. Пришлось разместить двадцать две лошади в два баркаса, а самим погрузиться в лодки.

Как мы запихивали лошадей в баркасы, надо было видеть! Грёбушки-воробушки, даже мне пришлось помогать бойцам. В итоге весь отряд через три часа погрузки уже сносно мог материться по-русски.

Сначала мне одна из лошадок наступила на ногу на узком пирсе, а ботфорты-то я снял, так что это было очень больно. Сначала я оставался в рамках приличий, но кобыла, увидев, что процесс погрузки остановился, наступила еще раз, уже специально. Тут уж я ей высказал ВСЁ, но она только смотрела на берег печальными глазами и ржала, кивая головой. Ну потом мне наступила на ногу еще одна лошадь, видимо, решив, что я могу не только остановить погрузку, но и вообще её отменить.