Читаем Командир и штурман полностью

«Софи» отклонилась от прежнего курса на сорок пять градусов, подставив галере раковину правого борта. Тотчас в середину судна, чуть выше ватерлинии, ударило еще одно восемнадцатифунтовое ядро. От гулкого удара Стивен Мэтьюрин, накладывавший повязку на сонную артерию Уильяма Масгрейва, вздрогнул и едва не забыл положить еще один шлаг. Однако теперь орудия «Софи» были нацелены на противника, и с правого борта один за другим прозвучали два залпа. За галерой возникли белые фонтаны, а палубу шлюпа затянуло резким, едким пороховым дымом. После выстрела седьмого орудия Джек Обри воскликнул:

— Снова перелет.

Судно легло на другой галс, чтобы произвести залп орудиями левого борта. Облако дыма рассеялось, и Джек Обри увидел, как, дав носовой залп, галера под ударами весел рванула вперед, чтобы избежать огня шлюпа. Залп галеры был дан, когда ее качнуло вверх, и одно из ядер, перебив грота — стень — штаг, откололо большой кусок от эзельгофта стеньги. Обломок упал прямо на голову старшего канонира, когда тот высунулся из главного люка.

— Пошевеливайтесь, там, на орудиях правого борта! — крикнул Джек Обри. — Прямо руль!

Он намеревался снова лечь на левый галс, так как если бы он сумел произвести еще один залп орудиями правого борта, то угодил бы в галеру, двигавшуюся слева-направо. Со стороны четвертого орудия раздался глухой взрыв и ужасный вопль: в спешке матрос, работавший банником, плохо вычистил ствол, и в тот момент, когда он забивал внутрь новый картуз, порох вспыхнул от жара. Его оттащили в сторону, вновь пробанили ствол, вставили новый заряд и сблизились с галерой. Но маневр был произведен слишком медленно: галера легла на новый курс — она могла вертеться волчком, располагая множеством весел. Она быстро уходила на зюйд-вест, подгоняемая ветром, дувшим в ее правую раковину. Поставленные с обоих бортов огромные латинские паруса были похожи на заячьи уши. Норвежский кэт в это время находился на зюйд-осте в полумиле от судна, и их курсы быстро расходились. Смена галса заняла непозволительно много времени и стоила чрезмерно большой потери дистанции.

— Полрумба влево, — скомандовал Джек Обри, встав на поручни подветренного борта и внимательно разглядывая галеру, находившуюся почти прямо по курсу шлюпа в ста ярдах с небольшим и увеличивавшую это расстояние.

— Поднять бом — брамсели! Мистер Диллон, установите орудие на нос. Там остались рым — болты от двенадцатифунтовой пушки.

Насколько он мог видеть, они не нанесли галере никакого ущерба: если бы огонь вели по нижней части алжирского судна, то угодили бы прямо в скамьи, на которых вплотную сидели гребцы — христиане, прикованные к веслам; если же стрелять выше… Тут голова его дернулась в сторону, и треуголка покатилась по палубе: мушкетная пуля, выпущенная с корсара, задела ему ухо. Ощупав его, Джек Обри онемел: рука была в крови. Он спустился с поручней и наклонил голову, чтобы не запачкать кровью драгоценный эполет.

— Киллик! — закричал капитан, наклонившись, чтобы из-за туго натянутой шкаторины прямого грота не потерять из виду галеру. — Принесите мне старый мундир и еще один платок.

Он неотрывно смотрел на галеру, которая с очень коротким перерывом между выстрелами дважды огрызнулась огнем из единственного ретирадного орудия. «Господи, как они быстро управляются с этой двенадцатифунтовой пушкой», — пронеслось в голове у Джека Обри. Марсель — лисели наполнились ветром, и «Софи» увеличила ход. Теперь она заметно догоняла алжирца. Джек Обри был не один, кто заметил это: на полубаке раздалось «ура», которое подхватили канониры левого борта.

— Погонное орудие готово, сэр, — доложил, улыбаясь, Джеймс Диллон. — С вами все в порядке, сэр? — спросил он, увидев окровавленную руку и шею капитана.

— Пустяки, царапина, — отозвался Джек Обри. — Что вы скажете о галере?

— Мы ее догоняем, сэр, — спокойно отвечал первый лейтенант, хотя в его голосе ощущалось нешуточное возбуждение. Внезапное появление доктора вывело его из равновесия, и, хотя многочисленные обязанности не позволяли Диллону много рассуждать, оно не давало ему покоя. При этом больше всего ему хотелось оказаться с абордажной партией на палубе галеры.

— Он же обезветрил, — произнес Джек Обри. — Взгляните на этого хитрого негодяя, орудующего с гротом. Возьмите мою подзорную трубу.

— Да нет же, сэр. Конечно же, это не так, — сердито выдвинул колена трубы лейтенант.

— Ну что же… — отозвался капитан. Двенадцатифунтовое ядро пробило нижние лисели правого борта шлюпа, проделав два отверстия в каждом из них, и, пролетев четыре — пять футов, чуть задело койки. — Нам бы одного или двух таких пушкарей, — заметил Джек Обри. — Маршалл!

— Сэр? — послышался издали голос штурмана.

— Что вы скажете о паруснике с подветренного борта?

— Приводится к ветру, направляется к головному кораблю конвоя.

Капитан кивнул головой:

— Пусть канониры носовых орудий и артиллерийские унтер — офицеры всыплют преследователю. Я сам заменю вас и встану к штурвалу.

— Принг мертв. Прикажете назначить другого канонира?

Перейти на страницу:

Похожие книги

1917, или Дни отчаяния
1917, или Дни отчаяния

Эта книга о том, что произошло 100 лет назад, в 1917 году.Она о Ленине, Троцком, Свердлове, Савинкове, Гучкове и Керенском.Она о том, как за немецкие деньги был сделан Октябрьский переворот.Она о Михаиле Терещенко – украинском сахарном магнате и министре иностранных дел Временного правительства, который хотел перевороту помешать.Она о Ротшильде, Парвусе, Палеологе, Гиппиус и Горьком.Она о событиях, которые сегодня благополучно забыли или не хотят вспоминать.Она о том, как можно за неполные 8 месяцев потерять страну.Она о том, что Фортуна изменчива, а в политике нет правил.Она об эпохе и людях, которые сделали эту эпоху.Она о любви, преданности и предательстве, как и все книги в мире.И еще она о том, что история учит только одному… что она никого и ничему не учит.

Ян Валетов , Ян Михайлович Валетов

Приключения / Исторические приключения