Командарм Лукин

…В ночь на 13 июля подвижной отряд Мосина к рассвету достиг опушки леса в километре юго-восточнее деревни Слобода. Капитан решил провести разведку боем.

Группа разведчиков под командованием капитана Горохова подошла к восточной окраине Демидова, но огнем артиллерии и минометов была остановлена и в город проникнуть не смогла. Генерал Лукин выдвинул под Демидов 314-й стрелковый полк из 46-й дивизии. Но и этими силами ворваться в Демидов не удалось. Тогда к Демидову на машинах были посланы основные силы отряда.

Разведчики выяснили, что с западной стороны Слобода не так сильно защищена. И капитан Мосин решил атаковать противника с запада ночью без выстрелов. Об этом он предупредил командира 314-го полка. По сигналу красной ракеты полк должен был открыть огонь и перейти в наступление с востока, отвлекая противника на себя. Чтобы в темноте отличить своих, всем бойцам и командирам отряда было приказано на левый рукав повязать белую повязку. Идти следовало бесшумно, команд не подавать и не курить. В скоротечном ночном бою было уничтожено семьдесят гитлеровцев, тридцать взято в плен, захвачено три пулемета, много автоматов и, что важно, — штабной автомобиль. В нем оказался портфель с картами, на которых были нанесены задачи частям, а также приказ Гитлера, в котором фюрер требовал взять Москву к 15 августа.

Чтобы не дать фашистам опомниться, капитан Мосин вместе с 314-м полком повел наступление на Демидов. На танки была посажена пехота под командованием политрука Машункина. Противотанковому дивизиону и полковой артиллерии было приказано прикрывать танковый десант огнем.

Противник открыл сильный артиллерийский огонь по танковому десанту. Как и предполагал капитан Мосин, из Демидова показались вражеские танки. В дело вступили орудия нашего противотанкового дивизиона. Под их огнем танки врага остановились и, отступая, стали отстреливаться. Политрук был ранен в руку, затем осколок ударил в каску, и Машункин на короткий миг потерял сознание. Придя в себя, он продолжал руководить боем, воодушевляя бойцов. Наши танки ворвались на юго-западную окраину Демидова.

Капитан Мосин был тяжело ранен и отправлен в госпиталь. Отряд, возглавляемый Машункиным, еще несколько дней вел бой за Демидов и не давал врагу возможности использовать дорогу на Духовщину и Ярцево.

Чем ближе враг подходил к Смоленску, тем ожесточеннее разгорались бои. Командиры, красноармейцы понимали, как глубоко зашел на нашу землю враг, какая ответственность ложится на них.

На левом фланге 16-й армии противник форсировал Днепр южнее Орши и повел наступление с юго-запада на Смоленск. К 13 июля враг подошел к населенному пункту Красный. До города оставалось около тридцати километров. Здесь мужественно сражались бойцы 15-го мотострелкового полка из 57-й танковой дивизии полковника Мишулина.

На командный пункт Лукина поступали донесения одно тревожнее другого.

— Как жаль, Михаил Алексеевич, что все танковые соединения у нас отобрали, — сокрушался Лукин.

Полковник Шалин уже не в первый раз слышал эти слова от командарма. Да он и сам понимал, как пригодились бы танки 5-го механизированного корпуса сейчас, под Красным.

— Просто удивляюсь, — продолжал Лукин, — на чем только держится Мишулин под Красным? И как держится!

— Держится геройски, — согласился Шалин. — Но противник может обойти Красный и ударить по Смоленску.

И словно в подтверждение опасений Шалина пришло новое донесение: 47-й моторизованный корпус отбросил наши подразделения к северу от Красного, захватил деревню Хохлово и оказался в пятнадцати километрах от города.

Командарм отчетливо представлял, какая опасность грозит Смоленску с юго-запада. В район Хохлово он направил подвижной отряд из 46-й дивизии. Командиром отряда был назначен подполковник Буняшин, а замполитом — батальонный комиссар Панченко.

В Смоленск командарм послал начальника политотдела Сорокина и заместителя начальника оперативного отдела подполковника Нестерова. Лукин поставил им задачу: держать связь с начальником Смоленского гарнизона полковником Малышевым и организовать оборону города, поднять население на устройство заграждений.

Кроме того, командарм приказал выделить в распоряжение Нестерова подвижной отряд на тот случай, если потребуется прикрыть город при прорыве противника с юга.

Рано утром 14 июля маршал Тимошенко вызвал Лукина и Лобачева к себе на командный пункт в Гнездово. Вместе с ними поехал начальник артиллерии армии генерал-майор Власов.

Тимошенко был возбужден. Едва поздоровавшись, он заговорил:

— Только что получено из Москвы постановление Государственного Комитета Обороны. В нем выдвинуто категорическое требование к войскам Западного фронта — удержать Смоленск. Я подготовил приказ, читайте, — и, взяв со стола листок, протянул Лукину.

В приказе говорилось: