Команда скелетов (Экипаж скелетов)

«Никогда раньше я не читал ничего подобного, и потом ничего похожего мне не встречалось. Ближе всего к нему были некоторые рассказы Ф. Скота Фицжеральда… и „Гет-сби“. Парень из рассказа Торпа сходил с ума, но все это было как-то ужасно забавно. Я все время улыбался, и там была пара таких мест – место, где герой выливает известковый раствор на голову толстушке, было лучшим – читая которые, я не мог удержаться от громкого хохота. Но бывает нервный смех, вы знаете. Вы смеетесь, а потом оглядываетесь через плечо, чтобы посмотреть, не слышит ли кто вас. Внутренняя противоречивость этого рассказа буквально потрясла меня. Чем больше вы смеялись, тем сильнее вы нервничали. А чем больше нервничали, тем сильнее вы смеялись… вплоть до того места, где герой возвращается с вечеринки, данной в его честь, и убивает свою жену и маленькую дочку». «Каков же сюжет?» – спросил агент. «Сюжет не имеет значения», – сказал редактор. «Это просто рассказ о молодом человеке, который не может справиться с последствиями своего успеха. Лучше не пересказывать его. Подробный пересказ сюжета всегда скучен и утомителен. Так всегда бывает». «Как бы то ни было, я написал ему письмо. Там говорилось: „Дорогой Рэг Торп. Я только что прочитал „Балладу о блуждающей пуле“, и, по-моему, это великолепная вещь. Я хотел бы опубликовать ее в „Логане“ в начале следующего года, если это вам подходит. Как вы отнесетесь к гонорару в восемьсот долларов? Оплата по принятию рукописи“. Следующий абзац». Редактор прочертил сигаретой зигзаг в вечернем воздухе.

«Рассказ немного длинноват, и я попросил бы вас сократить его на пятьсот слов, если это возможно. Я бы удовлетворился и двумястами словами, если нет другого выхода. Мы всегда можем выбросить карикатуры. Вы можете позвонить мне». Внизу я поставил подпись и письмо отправилось в Омаху». «Вы что, дословно помните его?» – спросила жена писателя.

«Я хранил всю корреспонденцию в отдельной папке. Его письма и копии своих. К концу набралась солидная стопка, в том числе там было три или четыре письма от Джейн Торп, его жены. Я часто перечитывал эту папку. Безрезультатно, разумеется. Пытаться понять, что такое блуждающая пуля, это примерно то же самое, что и пытаться разобраться, как у ленты Мебиуса может быть только одна сторона. Вот как обстоят дела в лучшем из всех возможных миров. Да, я помню почти все эти письма слово в слово. Ну что ж, есть люди, которые помнят наизусть Декларацию независимости».

«И он позвонил вам на следующий день», – сказал агент, улыбаясь.

«Нет, не позвонил. Некоторое время спустя после „Антиподов“ Торп вообще перестал пользоваться телефоном. Его жена сказала мне об этом. Когда они переехали в Омаху из Нью-Йорка, они даже не поставили телефон в своем новом жилище. Видите ли, ему пришло в голову, что телефонная связь работает не на электричестве, а на радии. Он полагал, что это одна из двух или трех очень тщательно сохраняемых мировых тайн. Он заявил своей жене, что именно из-за радия растет число раковых заболеваний, а не из-за сигарет, автомобильных выхлопов или промышленного загрязнения. В трубкукаждого телефона вставлен маленький радиевый кристалл, и каждый раз, когда вы говорите по телефону, вы получаете большую дозу радиации».

«Да он совсем помешался», – вырвалось у писателя, и все засмеялись.

«Он написал мне», – сказал редактор, отбрасывая окурок в направлении озера. «Вот что было в его письме: „Дорогой Хенри Уилсон (или просто Хенри, если вы не против)! Ваше письмо приятно взволновало меня, и еще большее удовольствие доставило моей жене. Деньги – это прекрасно… хотя, если честно, сам факт публикации в „Логане“ кажется мне более чем достаточным вознаграждением (но я возьму их, возьму). Я просмотрел ваши предложения по сокращениям, и согласен с ними. Они улучшат рассказ и позволят освободить место для этих ваших карикатур. С наилучшими пожеланиями, Рэг Торп“.

«Под его подписью был маленький забавный рисунок. Скорее даже машинально нацарапанный набросок. Глаз в пирамиде, как на долларовых банкнотах. Но вместо „Novus Ordo Seclorum“ на знамени внизу было написано „Fornit Some Fornus“.

«Что-то по латыни или из Гручо Маркса», – сказала жена агента.

«Просто одно из проявлений возрастающей эксцентричности Рэга Торпа», – сказал редактор. «Жена сказала мне, что он начал верить в „маленький народец“, нечто вроде эльфов или фей. Они были добрыми духами, и он думал, что один из них живет в его пишущей машинке». «О Боже мой», – сказала жена писателя.

«Торп считал, что у каждого форнита есть небольшое устройство, нечто вроде бесшумного ружья, заряженного… порошком счастья – я думаю, так это следует назвать. А порошок счастья…»

«… назывался форнус», – закончил писатель, широко улыбнувшись.