Команда ликвидаторов

Красно-белая «вертушка» лежит на боку. Метрах в тридцати сиротливо торчит оторванная хвостовая балка; рулевого винта на ней, конечно же, нет – его обломки разлетелись по всей поляне. Остекление кабины разбито, одна из дверей валяется недалеко от меня. Под остатками занимается пламя – вероятно, загорелось вылившееся из бака авиационное топливо.

– Пора сматываться, – оглядываюсь по сторонам. – Или нет. Есть у меня еще одно дельце…

Подбежав, заглядываю в кабину.

Внутри один пилот. Жив, но здорово покалечен: лицо в крови, одна рука изломана.

Оттаскиваю его от пожарища, чтоб не сгорел заживо. Снимаю с ног ботинки и проверяю карманы, выгребая на всякий случай все – пригодится. И бегу прочь туда, где оставил девчонку…

Спустя полчаса мы подходим к окраинным улочкам города.

– Тебе не кажется, что у нас дурацкий вид? – шепчет Хелена.

Искоса поглядываю на спутницу.

– Да уж, на европейских туристов мы не походим…

По лесочку она бежала в реквизированных у пилота ботинках. Они были ей страшно велики; тем не менее скорость нашего передвижения многократно возросла. Выбравшись на дорогу, девушка отдала мне обувь и пошла босиком. Короче, за городом наш видон вызывал недоумение лишь у лесных сорок, в городе же мы могли нарваться на праведный гнев мусульман или на любопытные вопросы полицейских. Перспектива встречи с полицией не устраивала – в моих карманах имелись документы пилота разбившегося вертолета и кое-какие деньги; у Хелены не было ровном счетом ничего.

– Зайдем, – киваю на крохотную лавку и обувную мастерскую под одной крышей.

Внутри жестами изъясняюсь с пожилым турком в феске. В итоге за двадцать долларов сторговал пару женских туфель – старомодных и страшных, но крепких.

– Это ужасно, – жалобно говорит спутница. – Купи мне что-нибудь поприличнее – у тебя же есть деньги!

– Да, ужасно. Зато практично и удобно. И вообще, девушка, будь поосторожнее. Турецкие граждане, смиренно сидящие на лавочке у входа в магазин, могут непредсказуемо отреагировать на слово «деньги». Обувайся, и пошли…

* * *

По пути в Средиземное море «Sea Dream» прошел по проливу мимо Стамбула; двухсуточная стоянка намечалась на обратном пути. И вот теперь, когда мы с Хеленой, воспользовавшись автостопом и сделав огромный крюк вокруг Мраморного моря, подъезжаем к Босфору, нам открывается вид на стоящий у причала круизный лайнер с российским флагом.

Слава богу – догнали!

Переехав по мосту пролив, покидаем авто и направляемся к причалам, расположенным неподалеку от бухты Золотой рог. Завидев наше судно, девушка веселеет и прибавляет шаг. До того бедняжка устала, что плавающая тюрьма ей представляется заманчивым прибежищем. Признаться, и мне хотелось бы растянуться на мягкой постели и вздремнуть полтора десятка часов в относительной безопасности.

До «Sea Dream» остается несколько кварталов набережной.

– Расскажи о своем отце, – прошу Хелену.

Она рассказывает – сбивчиво, путано, нервно. О нищей юности Анте Анчича на рыбацком острове и о службе в спецназе Французского иностранного легиона; о темных делишках в Южной Америке и аферах во Франции; о возвращении в Хорватию и войне с сербами; об обвинениях прокурора Международного трибунала по бывшей Югославии и бегстве от Гаагского трибунала…

Слушая невеселое повествование, я все больше убеждаюсь в одном: если этот тип с орлиным носом и пронзительным взглядом вцепился когтями в жертву – рассчитывать на снисхождение или на ошибку не стоит; железной хватки он не ослабит, покуда жертва не испустит дух.

Мы идем узким безлюдным проулком. Буквально в квартале бьет ключом жизнь огромного города: гудят автомобильные потоки, слышится музыка, зазывают туристов и зевак продавцы многочисленных лавок; доносятся запахи восточных пряностей, рыбы и жареных каштанов. А здесь тихо и безжизненно: внизу пыльные витринные стекла и обветшалые вывески давно закрытых мастерских, сверху торчат крохотные балконы, и полощется ветерком постиранное белье. О буйстве жизни напоминает лишь краешек Босфора да корма пришвартованного «Sea Dream», видимые в разрыве меж невысоких домов.

– Стой! – торможу я девчонку за полквартала до цели.

– Что случилось? – наивно хлопает она ресницами и показывает рукой на конец проулка: – Мы же почти пришли!..

– Чует мое сердце, что не стоит с разбегу соваться к судну.

– Почему?!

– Послушай, я точно знаю, что банда хорватов под командованием твоего дебильного папаши не поверила в нашу смерть. Это раз. Я склонен считать, что пилот вертолета перед катастрофой успел передать о нас своим дружкам. Это два.

– Не понимаю, – пожимает она плечиками. – А какая связь?..

– Простая. Мы ведь с тобой недолго размышляли на тему «куда податься» и сразу решили вернуться на судно, верно?

– Верно.

– Значит, и хорваты могут легко просчитать наши действия.

– И что? – тревожно оглядывается она по сторонам.

– А то, что они попытаются повторить сценарий перехвата в греческих Патрах.

– То есть… встретить нас на причале?

– Конечно.

– Наверное, ты прав, – кивает девушка. – И как же нам поступить?

– Для начала свалить подальше от судна. А потом…

– Что потом?