Кроме штатного следователя Зефа последнее время стал вызывать другой следователь – Зеф сразу определил, что это человек непростой. Да и понравился он Зефу, если конечно следователь может нравиться – он был очень умен. Все игры Зефа он раскалывал моментально, словно читая его мысли. А Зеф пытался с ним играть. Спрашивал второй следователь поначалу не о делах Зефа, а о большой политике – его интересовали все факты, касающиеся и Руднева и Роговца. И Зеф пытался построить дело так, чтобы во-первых тянуть время, а во-вторых казаться самым важным человеком, обладающем всей информацией. Информации у Зефа было мало, но времени в одиночной камере было достаточно. Между беседами со следователем Зеф спокойно анализировал отрывочные факты и делал очень точные выводы – теперь ему самому открывалась вся картина взаимодействия Роговца и Руднева. Эти выводы и догадки Зеф выставлял за факты, которые ему известны. Следователь сначала верил или делал вид, что верит, а затем стал безошибочно определять что Зефу известно доподлинно, а что он понял в результате своих умозаключений. В дальнейшем они уже вместе сидели и размышляли, устраивая что-то вроде «мозговых штурмов» – Зеф стал как бы помощником следователя. И следователь явно проникался к Зефу уважением. Это было странно, но между ними стало возникать что-то вроде дружбы – на очередной допрос Зеф шел с удовольствием. Терять ему было нечего – дела Роговца и Руднева его никак не касались.
С какого-то момента следователь заинтересовался и историей Зефа – сначала изучил внимательно его дело, затем стал задавать вопросы. Зеф отвечал откровенно – тут тоже было нечего терять, тем более, что в деле все выглядело не в пример страшнее чем было в действительности: опасный зек бежит, убивая и избивая всех на своем пути. Подробности о Янге Вае и других друзьях Зеф упускал, так и отвечая: «Здесь мне помогали друзья, о которых я говорить не могу». Следователь не настаивал.
Его очень заинтересовали боевые способности Зефа – он долго расспрашивал где учился Зеф рукопашному бою, что он умеет. Сам следователь явно понимал в этом толк, и Зеф потихоньку начал подозревать, что этим следствием тот занимается случайно, а вообще специальность у него другая, и скорее всего – что-нибудь вроде внешней разведки.
И вот в один прекрасный день Зефу объявили что он едет на обследование. Прикинуться сумасшедшим входило в планы Зефа, как один из вариантов, но он пока откладывал его, лишь изредка подавая тюремному врачу или своему основному следователю странные жалобы на свое состояние – то, якобы, слышал голос Бога, который велел раскаяться, то на него действуют гипнозом соседи из других камер, то в еде он якобы чувствует привкус мышьяка, требовал сдать ее на анализ. Еще в пушкинском Горкоме Зеф работал с одним человеком. Человек в общем был хороший, толковый и даже талантливый, хоть и странноватый. Время от времени странности его нарастали и пару месяцев в году он проводил в психиатрической лечебнице. Подлечившись, выходил оттуда вполне нормальным, но через год все начиналось снова – у него был диагноз «шизофрения». И сейчас Зеф повторял то, что слышал от него когда-то, пытаясь копировать все, вплоть до жестов и выражения лица.
Когда Зеф услышал об обследовании, он обрадовался – по рассказам того человека он хорошо представлял себе что это такое. Но место, куда привезли Зефа под конвоем, меньше всего походило на лечебницу – скорее это был исследовательский институт. Несколько часов Зеф проходил всевозможные тесты, на него одевали разнообразные датчики и другую странную аппаратуру – словно готовили в космонавты. Жаловаться на голоса и гипноз было некому, а как обмануть аппаратуру Зеф не знал.
Наконец его ввели в кабинет, где, к своему удивлению, он увидел своего второго следователя.
– Добрый день, Артем Павлович, – произнес тот, – Как дела?
– Лучше всех. – буркнул Зеф.
– Я тут обдумываю одну вещь, и хотелось бы задать вам ряд очень важных для вас вопросов – от этого зависит ваша дальнейшая судьба.
Зеф это понял и поэтому энергично перебил следователя:
– Значит я вам скажу сразу: вы не следователь, вы руководитель какой-то своей ведомственной программы – это раз. Вам нужны хорошие, толкове боевые ребята, способные работать в разведке – это два. Вы проверили меня как могли, начиная от родословной до сотого колена и кончая вот этими железками с присосками – это четыре. Скажу вам честно, кандидатуру лучше меня вы никогда не найдете – это пять. Мне терять нечего, как вы знаете, и поэтому если вы меня каким-то образом выдернете из этой переделки, я вам отслужу так, что вы никогда не пожалеете. Это шесть. Я все сказал, теперь задавайте вопросы. Да, и единственное не хотелось бы стать стукачом. Положение у меня безвыходное, поэтому вы понимаете, что я соглашусь и на роль стукача, хотя скажу честно – стучать буду так, что толку от этого вы не получите. Ну да вы это наверно сами понимаете.
Следователь помолчал.