КОМ-2 (Казачий Особый Механизированный, часть 2)

Я осторожно выглянул из-за доски. Мальчиков «не для битья», которые полезли к Морозовой, разметало от стоящей в снежном вихре девушки. Снежная королева, блин! И у шестерых амулеты алым горят! Но вот, кажется, вихрь потерял устойчивость, Морозова словно качнулась в гигантской снежной качели, и раздался взрыв. Температура упала ещё градусов на 20. Вот прям как у нас в Иркутске, в феврале месяце — минус сорок, а может и пятьдесят, не иначе. На первом этаже прям сполохами замелькало красное. Там, вообще, условно живые-то есть? А морозные Морозовские эффекты ещё не закончились. Вихрь сбился с точки привязки и принялся свободно гулять по ангару. Судя по воплям внизу, это никому не понравилось. Окончательно он стих, ударившись в «нашу» лестницу. Скрипнул слегка проволоченный по ступенькам стол. И всё утихло. Мы тихонько, как мыши, сидели укрывшись за доской. Минут пять внизу было всё тихо. Потом кто-то матюгнулся и осипший голос произнёс:

— Дашка точно всё?

— Ага, у неё амулет красный.

— Слава тебе Гос-споди!

— Вы, господа недоросли, почему щиты от температуры не поставили?

— Ну так тут же не только Морозова! Тут и другие могли…

— Экстерн всё?

— Кажись да…

На этих словах с криком: «С-суки-и-и-и!» — Демидов метнул вниз бомбу и лихорадочно принялся стрелять. Вот только верёвку-то он не дёрнул! Бомба бесполезно плюхнулась посреди зала, а ледяной шип завершил красивое выступление Андрюхи.

— Вот теперь всё! — донеслось снизу. — Псих какой-то!

И как меня на этих словах злоба взяла. Прям как в том трансваальском вагоне. Аж до красного в глазах. Не высовываясь из-за доски, я перекинул вниз две своих бомбы и выдернул «кольт». Маны оставалось только на щит, так что обойдёмся огнестрелом.

Внизу глухо бумкнуло два раза, а потом, когда я уже собирался стрелять, рвануло ещё раз. Видимо, демидовская сдетонировала. Ну, мне же легче. Опять тишина.

— Проверить второй этаж!

С-сука, знать не всех зацепило.

— Лестница перекрыта!

— Ко второму входу!

Блин горелый, тут ещё вход есть? Ползком перебрался в комнату с «ценным грузом». Теперь за угол и ти-ихонечко выглянуть. Через стол пытались перелезть трое. Пришлось их угостить выстрелами. Маты. Значит попал. Но пока красным не мигает, а это плохо. В ответ прилетело несколько огоньков, но как-то неубедительно. Мимо и слабо. Перезарядился, а то кончатся не ко времени, и достал саблю. Комнатка маленькая, может, кого успею рубануть. Пока мысли суматошные гонял, прям через перила снизу на галерею запрыгнула фигура в чёрном. Не чинясь, встретил её тремя выстрелами, да ещё и саблей напоследок рубанул.

— Сука!

Прыгун сполз у нашей с Демидовым бывшей позиции. Что приятно, амулет красным сияет. Прям рождественская гирлянда, ага!

С криком:

— Командир! — кандидат на премию вылетел прямо на лезвие сабли и стёк на пол. Оно, конечно, смягчение, все дела, но ежели вы на кусок стали брюхом напарываетесь — приятного мало. Высадил оставшиеся патроны в обойме в тех, кто на лестнице копошился. Но не попал. Словил пару ответных попаданий в щит и понял, что я всё — по энергии практически пустой.

— Ты живой там? — неожиданно прокричал знакомый голос.

— Сокол, ты давай, сам проверь, я ж тебя как родного встречу! — ах ты ж, пень горелый, для кольта-то обойма последняя. Есть ещё в сапоге малыш, но то… такое.

— Давай ты нам ящик отдашь, и все рады будут, а?

— А, может, он тут где-то, внизу? — вполголоса спросил кто-то.

Ну-ну, пусть поищут, ага.

В ответ шикнули и зашептались.

Шушуканье на лестнице. Чуть поскрипывание справа. Крадутся, аспиды.

Рывком высунулся у пола и почти в упор расстрелял двоих. Всё. Патроны у кольта — ёк. Тихонько достал браунинг. Ну, чего? Шесть мелкашек и сабля с ножом.

Внезапно раздался мерзкий звонок.

— Да ну на… — это от лестницы. И в ответ в полный голос:

— Да не может быть, а⁈

— Вот ты везучий, Коршун! — а это уже голос Ивана. — Вылезай, конец зачёту. Продержались вы по времени.

БЫВАЕТ ИШШО ИНДЕЙСКАЯ ХИТРОСТЬ…

Ага, щас! Подождём. А то знаем мы эти военные хитрости. Мало чего он тут говорит… пусть учителя-наставники конец урока объявят.

Но спустя ни пять, ни десять минут в атаку на «ценное имущество» никто не пошёл. Это несколько обнадёживало, тем более, что маны на простенький щит уже успело набежать. Значит, сразу не помру. А в бою это, знаете…

По итогу сидел в комнатушке, пока ко мне Демидов не подошёл. Чуть не пристрелил его на нерве.

— Ты чего тут сидишь? Наши уже давно внизу собрались. Тебя да Морозову ждут. Чего-то её откачать не могут. Перенапряглась опять.

Я встал с пола, отряхнул колени и локти.

— Я смотрю, ты с ней близёхонько знаком. Мож, поцелуешь, как в той сказке, она и очнётся?

— Всё тебе смешочки. А ты вообще в курсе, что мы впервые за пятнадцать лет победили?

— Кто это «мы»?

— Экстерны.

— Победили мы с тобой, да вон та валяющаяся в отключке Морозова. Остальные, так, погулять вышли.

Демидов заметно сконфузился.

— Ну моего-то участия с гулькин х… — он осёкся но поправился, — нос.