Колумбы иных миров [HL]

На пятнадцатой стене дрались. Все против всех, и мы тоже, поневоле. Пришлось кулаками прокладывать путь к следующему мосту. Ильзе подбили глаз, Улль-Бриану разбили нос, хотя он и не дрался вовсе, шел за нашими спинами. Вот не везет парню! Хотя Ильза считает иначе. Говорит, что охотно променяла бы свой глаз на его нос — не хочет ходить с синяком. Больше всех пострадал Рагнар, в тот момент еще трезвый. Какая-то истеричная особа набросилась на него и расцарапала всю физиономию. Он не мог дать достойный отпор — боялся не рассчитать силы и навредить даме. Это было бы не по-рыцарски. Нападавшую оттащила за шкирку Энка. Стукнула по шее и пригрозилась убить. Та убежала, предварительно загнув столь выразительную словесную комбинацию, что лично мне надо напиться до состояния Рагнара, чтобы решиться повторить ее на публике. Все-таки на Сандарре чересчур вольные нравы!

На двадцать какой-то — я к тому времени уже сбился со счета — стене мы зашли в кабак перекусить. Ели копченую рыбу, хлебные лепешки и маленькие кексы. Интересно, где здешние жители берут топливо для очагов? Неужели везут с континента? Представляю, сколько оно должно стоить! Меж тем пища тут не дороже, чем в Герцогствах. Может, имеется какой-нибудь местный источник? Сушеные водоросли или еще какая-нибудь дрянь? В аттаханских степях, к примеру, топят сухим навозом… Но это я отвлекся.

Через две стены обнаружилось, что Рагнар пьян в стельку и его надо тащить назад. Видно, в кабаке он успел тайком приложиться к кружке. Подробностей пока не знаю, проспится — спрошу.

Насчет обратного пути скажу одно. Лично я предпочел бы, чтобы напился Эдуард или Улль-Бриан. Тогда нам всем пришлось бы значительно легче. Подвесные мостки шаткие, поручни у них низкие, а пьяный Рагнар очень увесист и неустойчив. Пару раз мы его чуть не уронили. Интересно, разбился бы он о воду или нет? Говорят, пьяный может остаться в живых там, где трезвый непременно погибнет, — его бережет дух Ваха. Но я думаю, духи тут ни при чем, дело в физиологии. У пьяного все мышцы расслаблены, и удар получается более мягким. Но здешние стены слишком велики, мне кажется, при падении с такой высоты разобьется любой. Слава всем богам, что нам удалось удержать Рагнара! С этим даже Меридит согласна, хоть и продолжает злиться. Не осталась на ночь в каюте, потому что ей «воняет сивухой». Ушла спать на палубу. Охота ей мерзнуть! Но не могу же я бросить любимую сестру по оружию? Придется мерзнуть вместе.

25 марта

Ах! Сколь упоительны рассветы на море! Нежно-розовая акварель небес в просветах низких серых туч, глубокая лазурь воды… Волны, еще не пробудившиеся для великих дел, лениво постукивают о борта шхуны. Мелодично поскрипывают снасти… Крупные белые птицы реют над мачтами, кричат гортанно и резко, весело приветствуют зарождающийся день. Мощные крыла их при каждом редком взмахе отливают алым светом зари. Солнце тяжелым огненным шаром выкатывается из-за моря, косые лучи его пронзают купол небосвода. Как радостно, как легко на сердце от этого чудного, забытого зрелища!.. Но чу! Чья это песнь несется над водой?! Дивная, нежная песнь! О! Это юная ундина плещется в ласковых водах могучего Океана, подставляет его ласкам свою высокую белую грудь… Утро — что на свете может быть прекраснее? Ах, как хотелось бы мне видеть все рассветы этого мира, не пропуская ни одного! Как стосковался я по ним в своей астральной темнице…

А, чтоб тебя! Паразит мозговой! Когда успел вылезти?!

Вся беда в том, что несколько лет назад я нечаянно поглотил демона-убийцу Ирракшану. Вместе с той сущностью, которая, по-моему, уже переварилась — во всяком случае, никак не проявляет себя… Тьфу, тьфу, чтоб не сглазить! Так о чем это я? Силы Стихий, как же трудно формулировать мысли среди ночи!

Так вот, вместе с сущностью Ирракшаны я заглотил множество других — жертв этого демона. Некоторые из них оказались удивительно устойчивыми и время от времени дают о себе знать. Порой я вижу чужие сны, мучаюсь чужими воспоминаниями… Особенно назойлив один эльф. Я даже имя его знаю — Иллуан. Стоит мне услышать музыку или увидеть нечто с эльфийской точки зрения прекрасное — он тут как тут! Обычно я не даю ему воли. Но сегодня он воспользовался тем, что я задремал вскоре после отплытия, заставил меня взять перо и записать в дневник всю эту сентиментальную пошлость. Определенно это попахивает шизофренией. Страшно представить, что он может выкинуть в следующий раз! Надо предупредить родных и близких, чтобы не пугались, если я вдруг начну слагать вирши или, не дайте боги, петь сладкозвучные песни. Хотя последнее, с моим голосом и слухом, мне, пожалуй, не грозит.

А теперь я буду спать. До полудня! И никакой эльф мне больше не помешает!

Вечер того же дня