Колумб

В конце ноября флотилия, пройдя еще дальше на восток, отдала якорь в тесной и неудобной бухте, которую Адмирал заслуженно называл гаванью Отхожего Места (Пуэрто-де-Ретрете, современное название — Пуэрто-де-Эскриванос — Бухта Писцов). В это ненадежное убежище флотилию загнала буря, и непогода держала в нем корабли две недели. Все время дул восточный ветер, и Адмирал решил отойти к западу. 5 декабря он снова отдал якорь в бухте Пуэрто-Бельо, а когда на следующий день внезапно подул западный ветер, флотилия вновь направилась к востоку. Но панамские берега, подобно гондурасским, вытянуты в широтном направлении, и здешнее приморье подобно аэродинамической трубе, через которую сама природа гонит мощные струи пассатных ветров. Восточные пассаты дули прямо в нос кораблям, и продвигаться вперед против этих упорных ветров было мучительно трудно. Целый месяц корабли лавировали на участке между Пуэрто-Бельо и устьем реки Чагрес, пятясь подобно ракам и изредка наверстывая потерянные мили, и все это время свирепствовали сильные бури. «Никогда, — писал Адмирал, — я еще не видел столь грозного неба, день и ночь пылало оно, как горн, и молнии извергали пламя с такой силой, что я не раз удивлялся, как могли при этом уцелеть мачты и паруса. Молнии сверкали так ярко и были так ужасны, что все думали: вот-вот корабли пойдут ко дну. И все это время небеса непрерывно источали воду, и казалось, это не дождь, а истинный потоп. И так истомлены были люди, что грезили о смерти, желая избавиться от подобных мучений. Дважды теряли корабли лодки, якоря, канаты, и были они оголены, ибо лишились парусов» (24, 454).

Восьмой месяц флотилия бороздила чужедальние моря, припасы, заготовленные в Кастилии, пришли к концу. «От жары и сырости, — писал Фернандо Колон, — сухари набрали в себя столько червей, что, бог тому свидетель, ночью, тайком, люди пожирали сухарное крошево, кишащее червями, а некоторые так притерпелись к червям, что не выбрасывали их, ибо было не до брезгливости, — избавляясь от червей, люди лишались ужина» (58, 29).

Правда, удалось выловить несколько акул, и в чреве одной из них моряки нашли черепаху. Акулье мясо было некоторым подспорьем, но пятью акулами трудно было прокормить полтораста человек.

СТО ДНЕЙ СИДЕНИЯ НА ВИФЛЕЕМСКОЙ РЕКЕ

Волей-неволей Адмирал вынужден был отступить и увести флотилию на запад, к берегам страны Верагуа, в те места, мимо которых корабли прошли два месяца назад.

6 января 1503 года Адмирал привел суда к устью не очень большой реки Белен (испанцы Беленом называют Вифлеем, и об этом евангельском городе Адмирал вспомнил потому, что 6 января по католическому календарю был день явления волхвов в Вифлеем). С. Э. Морисон, в 1940 году обследовавший всю трассу четвертой экспедиции, отметил, что устье Белена — одно из самых опасных мест на центральноамериканском побережье. Войти в эту реку невероятно трудно, но зато в ее устье корабли спокойно могут отстаиваться в бурю, песчаный бар защищает эстуарий Белена от яростных атак с моря (22, 182–183). Адмиралу посчастливилось еще и потому, что на следующий день разразился шторм, который погубил бы корабли, если они задержались бы у скалистого побережья близ входа в реку Белен.

В устье Белена флотилия пробыла сто дней, и это были далеко не лучшие дни в истории четвертой экспедиции. 9 января «аделантадо» Бартоломе Колумб отправился на лодках на рекогносцировку и в долине соседней реки Верагуа встретился с крупным местным касиком Кибианом, который день спустя навестил Адмирала и принес довольно много золота. 6 февраля Бартоломе Колумб с группой матросов снова направился к Кибиану, причем в пути «экскурсанты» намыли немало золота. Несколько дней спустя «аделантадо» снова посетил богатую золотом местность Урира и снова нашел там золото.

Тогда Адмирал решил основать на Белене поселение, оставить в нем часть людей под командой Бартоломе Колумба, а самому возвратиться в Кастилию за подкреплением. Выбрано было место для укрепленного городка, и Адмирал дал ему название Санта-Мария-де-Белен.

«Худшего места для крепости, — пишет С. Э. Морисон, — Колумб не мог бы найти на всем побережье Центральной Америки». И в подтверждение своих слов он привел рассказ одного старателя, с которым беседовал в 1940 году. Старатель нашел в долине Белена богатую россыпь, привез из ближайшего города строительные материалы и принялся за ее разработку. Первый же ливень смыл в море все, что с таким трудом было сооружено в этом месте.

В марте 1503 года ливней не было, и моряки возвели небольшое поселение. Они построили 19 домов и пришли к убеждению, что в дальнейшем будут здесь жить припеваючи, намывая в ближних песках золото. Но центральноамериканская природа коварна. Плохо, когда идут затяжные дожди, но ничуть не лучше, когда наступает великая сушь. Белен обмелел, и флотилия оказалась в ловушке — вывести ее в море через бар не удавалось никакими силами.

Между тем до той поры весьма мирный сосед пришельцев касик Кибиан стал проявлять враждебные намерения.