Кольцо Земли

— На любой тропе есть трясина. Просто надо уметь ее обойти.

— Но как? Я даже не знаю, где они!

— К счастью, кое-кто знает. Идем, я проведу тебя через горы.

— Дедушка, — встрял Ханзо, — а что скажет Шонин?

— Ханзо, ты забыл — я же Сокэ.

Судя по тону Ханзо, Шонин был важной особой. Интересно, кто это?

— Вдобавок, — продолжал Сокэ, — наша деревня — самое надежное укрытие для твоего тэнгу. И если мы его выручим, быть может, он научит тебя Драться на мечах.

Понимая, что без старика и мальчишки ему не мы жить, Джек кивнул. Ханзо заулыбался, с трудом скрывая восторг.

— Только одно условие — ты не должен знать, где деревня, — добавил Сокэ, вынимая полоску ткани из складок кимоно.

Джек с сомнением посмотрел на старика. Еще одна ловушка? Вдруг он хочет выдать его сёгуну и получить награду?

— Решай, доверяешь ты нам или нет.

Понимая, что поступает безрассудно, Джек позволил завязать ему глаза.

6. Деревня

Джек понятия не имел, куда его ведут. Сэнсэй Кано, слепой мастер бодзюцу, некогда учил не полагаться на зрение, но тропа так петляла и кружилась, что Джек совсем запутался. Все утро он считал, что они идут вверх. Сокэ то и дело давал команду прятаться в кустах или на дереве, пока не пройдут самураи.

Устроив привал, они подкрепились шелковицей, орехами и грибами, а Джек поделился сушеным рисом.

— Откуда у вас еда? — спросил он, жуя сочную ягоду: ведь у Сокэ и Ханзо не было мешков.

— Наша кухня — поля и леса, — гордо ответил Ханзо.

— Я научил его кое-каким хитростям, — объяснил Сокэ. — Готовить рис на костре, отличать ядовитые ягоды и ставить капканы на зверя.

— Вообще-то людей ловить веселее! — встрял Ханзо. — Правда, я не ожидал поймать тэнгу.

— Да я не тэнгу! — в который раз повторил Джек и повернулся к Сокэ: — Мне уже можно снять повязку?

— Увы, нет. Никто не должен знать, где наша деревня.

— Но почему?

— Только так нам удается избежать бесконечных войн и распрей, которые губят Японию. Нам дорог покой. А теперь поспешим — надо успеть засветло.

Ручей привел их в долину. Перейдя на другой берег, путники некоторое время шли в гору. Джек падал от усталости — бессонная ночь в капкане давала о себе знать.

Уже совсем близко, — пообещал Сокэ. Несмотря на преклонный возраст, он неутомимо шагал вперед.

Однако когда они наконец остановились, над горами сгущались сумерки.

— Добро пожаловать в нашу деревню! — Сокэ снял повязку с глаз Джека.

Юноша моргнул и протер глаза. На лесистом взгорье стоял простой буддийский храм с небольшим кладбищем и синтоистским алтарем. Внизу простиралась цветущая долина, скрытая от посторонних глаз. Ухоженные домики с соломенными крышами терялись в лабиринте многоярусных рисовых полей, которые устилали долину, словно гигантское стегание одеяло.

В центре деревни возвышался большой деревянный дом па глинистом берегу, окруженный зарослями бамбука и терновника. Перед ним располагалась открытая площадь, а слева — пруд, в который впадал горный ручей. В деревню вела единственная дорога, зато рисовые поля были испещрены сетью узких тропок и мостиков. Глядя на безмятежную картину, Джек уже не удивлялся, почему обитатели этой тихой гавани не желали открываться внешнему миру.

— Идем, — позвал Сокэ. Ханзо унесся куда-то вдаль. — Перед встречей с Шонином тебе надо поесть и выспаться.

Солнце уже садилось за горы, когда путники, миновав два рисовых поля, оказались у дома Сокэ. Скромная постройка из грубо отесанных бревен с белыми глиняными стенами была окружена небольшой изгородью. Сокэ открыл тяжелую дверь и пригласил Джека войти.

Внутри дом больше походил на крытый двор, чем на жилое помещение. Просто обставленный закуток возле двери служил одновременно кухней и кладовой. Слева у стены стояла глиняная печь, а в ней — два круглых горшка с выпуклыми крышками. Чуть дальше — деревянный умывальник, высокий кувшин, до краев полный воды, и два бочонка — видимо, с едой. У противоположной стены хранилась всевозможная земледельческая утварь: мотыга, четыре деревянных цепа и несколько острых серпов. Рядом лежал кусок веревки с крюком на конце, метла и корзина для хвороста.

— Прости за беспорядок, — сказал Сокэ. — Я как раз думал убраться.

— По-моему, все прекрасно, — ответил Джек. Даже спустя три года он не перестал удивляться любви японцев к чистоте.

— Ты очень любезен, но все же там будет гораздо уютнее. — Сокэ повел Джека в глубину дома.

Вторая половина постройки, с приподнятым деревянным полом, состояла из четырех комнат, разделенных раздвижными сёдзи.

Сбросив сандалии, Джек вслед за Сокэ поднялся в первую комнату. Пол был устлан татами, более грубыми и жесткими, чем в доме матери Акико. Неудивительно, ведь крестьянину не по карману многое, что может позволить себе самурай. В центре комнаты располагался квадратный очаг, а над ним висел длинный крюк для котла, с большим рычагом в форме рыбы.

— Ханзо разведет огонь, — сказал Сокэ, — и я заварю нам чаю.

Мальчуган принес щепки и дымящийся кусок угля из печи. Сокэ опустился подле очага на колени и жестом пригласил Джека присоединиться.