Кольцо Сатурна

Они никогда не открывают перед нами искренних своих чувств и мне, например, ни разу не приходилось разговаривать с мужчиной так просто и откровенно, как с вами. Я благодарю судьбу за то, что она дала мне возможность провести несколько часов с настоящим мужчиной.

О, если бы я могла остаться с вами навсегда! Вы такой простой, смелый и откровенный. Вы говорите со мной, как свободный гражданин, и не выслушиваете покорно того, что я была уполномочена вам передать.

Наш мужчина никогда не решился бы мне возразить или задать неуместный вопрос, и вы знаете, как противны мне такие мужчины с их покорностью и изысканной любезностью.

Я могла бы считать себя счастливейшей из женщин, если бы вы согласились на одно мое предложение.

Я отдам вам себя, буду вашей женой, рабой, чем хотите.

Увезите меня только отсюда, с этой проклятой земли, из этого царства самовластия женщин.

У нас есть время и возможность бежать отсюда. Согласны ли вы? Скажите.

Женщина взяла мои руки в свои и заглянула мне прямо в глаза.

Наш вагон летел с неимоверной быстротой куда-то вперед, а женщина продолжала ожидать моего ответа. «Черт знает, — подумал я, — что все это значит.

Она просит меня куда-то ее увезти, а сама завладела мною и я положительно не знаю, куда меня везут».

— Согласен? — снова спросила она. — И я дам машине полный ход.

Разовью наибольшую скорость и в одном из широких пролетов железного кольца я направлю вагон в пространство прочь от Земли, по направлению к Луне. Той скорости, которую можно дать нашему вагону, будет достаточно, чтобы прорвать сферу земного притяжения, а там я сумею управлять машиной и мы легко и свободно опустимся на Луну, мы будем первыми свободными гражданами Луны, будем ее Адамом и Евой и нашему счастью мешать там не будут.

Глаза женщины продолжали умоляюще смотреть на меня и я повял, что не от хорошей жизни она собралась убежать; поэтому мне, любившему собственную свободу, не было причин не принять ее предложение. Я согласился, а мол спутница нажала какую-то кнопку и вагон-молния рванулся вперед с ужасающей быстротой и скоро мы неслись уже далеко в воздушном пространстве и когда я, обернувшись назад, поглядел в круглое окно нашего вагона, то Земля представляла собой небольшой черный шар, вкруг которого, красиво сверкая на солнце, была тонкая кружевная лента железного кольца, из которого мы так удачно вырвались.

Издали оно казалось таким же кольцом, как и настоящее кольцо Сатурна[4].

Николай Вавулин ПРОРОК

Встретились мы с ним в зиму 1913 года.

Среднего роста, тщедушный, бледное скуластое лицо, печальные серые глаза, жиденькие усы и серый больничный костюм — таков внешний вид пророка. В больнице Николая Чудотворца он — второй год. Не ропщет, что насильно был препровожден в сумасшедший дом. С искренним смирением, с печалью в голосе оправдывает он свое нахождение в больнице:

— Все от Бога. Значит, так надо.

В короткие часы больничных свиданий Генесин (такова фамилия пророка) урывками рассказывал мне свою интересную и пеструю жизнь. Я вслушивался в тихие слова и с удивлением вглядывался в серое лицо пророка, поражаясь его характеру и способностям.

Родом из крестьян Могилевской губернии, по профессии — бондарь, Генесин, полуграмотный, приехал работать в Петербург, где и познакомился с баптистами, пашковцами[5] и адвентистами. С этого и началось его религиозное бунтарство. Догматы православия стали подвергаться критике, начались сомнения и искания правды во имя Бога. От природы склонный к мистицизму, к тому же суеверный, он придавал большое значение своим сновидениям, занимаясь их толкованием. У адвентистов он имел большой успех: им заинтересовались и предложили ему поехать в Германию в миссионерскую школу. Не зная совсем немецкого языка. Генесин поехал в Германию, пробыл в миссионерской школе три года, но затем разошелся с адвентистами на почве толкования Евангелия.

Порвав с адвентистами, Генесин занялся изучением садоводства и вскоре же поступил садовником к одному помещику. В свободное время он по-прежнему не отрывался от Евангелия и прислушивался к голосу своих сновидений. В сновидениях он часто видел себя посланником Божиим, призванным поведать миру откровение Бога. Под влиянием этих сновидений он сделал себе деревянный жезл с вырезанными на нем словами из священного писания:

«Где мудрец? Где книжник? Где совопросник века сего? Не обратит ли Бог мудрость мира сего в безумие?».

Длинные волосы пророка, разгуливавшего с жезлом в руках, обращали на себя всеобщее внимание. Кое-кто подходил к нему и вступал с ним в разговор. И каждому пророк неизменно говорит то, что рождалось у него в сновидении и что он считал долгом своим поведать миру:

— Существование Вавилона Великого продлится только до 1916 года, — пророчествовал он. — В 1916 году будет всемирное разрушение. Бог уничтожит все царства мира сего.

Немцы добродушно слушали пророка и, улыбаясь, отходили от непонятного чудака.