Кольцо призрака

Анна чувствовала непонятное томительное беспокойство и не могла с ним сладить. Может, она забыла сказать Илье что-то важное? Или надо было о чем-то предупредить его? О чем? И вдруг поняла: ей страшно за Сашину рукопись. Все, что от него осталось, самое главное, она доверила кому? Этому безрадостному чужому дому.

«Лапоть украл, – вдруг, вздрогнув, подумала она. – Выключил свет и украл. Я видела его руки в темноте».

Анна заторопилась, пытаясь отделаться от этих мыслей, обогнать их, оставить позади. Этого не может быть. Его не было в комнате. Он вошел вместе со всеми. Но тревога не утихала.

Между двух фонарей, между двух своих теней, она перебежала улицу. «Окрашено» – крупные зеленые буквы на куске оберточной бумаги, криво прилепленной на стекле телефонной будки. Краска еще мазалась, и Анна испачкала рукав и ладонь.

– Илья, это я.

– Ты? – странный, постаревший голос.

– Прости, – с трудом проговорила Анна. – Я, наверное, сумасшедшая, это точно.

– Что случилось? – Голос Ильи был тих.

– Илья, я, конечно, дура, но загляни в ящик. Сашина рукопись… там?

– А куда она могла деться? Впрочем, если ты хочешь, пожалуйста, я погляжу. Глупо, конечно.

Анна услышала стук: Илья положил трубку на стол. Скрип выдвигаемого ящика. Тишина. Тишина. Почему он молчит?

– Ну? – выдохнула Анна.

Молчание, тихая возня в трубке, щелчки были ей ответом. Сдавленное: тс-с… Будто зажали рот ладонью. Не может быть…

– Илья, ты что, не один? Почему ты молчишь? – с нарастающим беспокойством выговорила Анна. – Что? Ну, не молчи!

Что-то зашелестело. А, бумага.

– Вот она, все тут, – голос до странности ровный. Только сейчас Анна поняла, как нелеп и несуразен был ее звонок. Господи, бедный Илья, она его еще мучает.

– Я тебе скоро позвоню, – только и могла сказать Анна, – не сердись. Ты правда не сердишься?

– Да, да, – без выражения ответил Илья.

Глава 25

«Нет, я не сплю», – подумала Анна.

Комната была темная, и кто-то копошился в углу. Глаза Анны постепенно привыкли к темноте, и она узнала: а, это Сашка. Только почему у него светятся руки? Что он делает? Собирает белье в прачечную.

– Одной наволочки не хватает, – озабоченно сказал Сашка.

Господи, с бельем возится!

«Наверное, он не знает, что умер, – с ужасом подумала Анна. – Сказать ему? А как?»

– Надо, надо. Осталось немного, – объяснил Сашка, как бы извиняясь. Он широко раскинул руки и аккуратно сложил простыню. – Я не могу сразу все бросить.

Анна увидела, что комната разрастается, раздвигаются стены, потолок уходит в высоту. Но светлее не становилось, свет шел только от Сашкиных рук.

– Ну как ты? Как тебе тут? – робея, спросила Анна. Сашка привычным жестом потер лоб, и свет побежал по его лицу, по корням волос.

– Что у тебя с руками? – невольно вскрикнула Анна. – Почему они светятся?

Он повернулся к ней, и она увидела пустые провалы вместо глаз.

– Не могу их выключить, они сами светятся… – с каким-то неясным упреком сказал Сашка. – Даже если бы хотел.

Сашка рассеянно посмотрел на свое левое запястье. Анна увидела его старые часы. Чистый белый циферблат без стрелок.

– А-а, опять забыл, времени больше нет. Оно здесь растет, как трава, как деревья. – Сашка озабоченно огляделся. – Наверное, за мной скоро придут. Может, и нет. А ведь надо подняться выше. Пора. Главное сейчас – остановить…

– Что остановить? – Анне показалось, она ослышалась.

– Видишь, даже ты не понимаешь, – огорчился Сашка. – Там, у вас, у бездны, такая толкучка. И ты вместе со всеми. Если бы мы могли предупредить! Но отсюда нельзя. Мы можем только постучаться к вам. И то беззвучно. Но, видно, этого мало. А ведь вам и так все дано и открыто. Любое движение. Бессмертие. Четырежды объяснено… Сейчас многие читают. Но боятся принять, боятся глубины. Потому что тогда такая работа… А всем некогда. Торопятся…

Анна жадно слушала, но смысл ускользал, и она тут же забывала, что он говорит.

«Он боится на меня посмотреть, – подумала Анна. – Потому что ему нечем смотреть».

– А ты, хотя да, ты этого не знаешь, ты порвала цепочку, одну, тонкую, но безжалостную. Рассчитана она была на века, нет, нет, и дальше, дальше, – речь его становилась все бессвязней. – Теперь я знаю: ответ рождается до вопроса. Задолго. Сначала ответ. Понимаешь, как основа…

– Что я порвала? Какую цепочку? – спросила Анна и догадалась, что она молчит.

Она увидела, Сашка перебирает волны с летучими гребешками света и раскладывает их ровно, волна к волне.

– Ты должна пройти до конца, – тихо сказал Сашка. – Если бы ты только могла не отчаиваться…

– Не хочу! – вдруг заплакала Анна. – Не надо, не надо! – И она отступила назад.

– Погоди, там лестница! – заволновался Сашка. – Я тебе посвечу.

Анна поискала глазами перила, не нашла и стала сходить со ступеней.

– Не иди спиной, упадешь! – испуганно крикнул Сашка.

Анна посмотрела и увидела, что лестнице нет конца.

– Осторожней! – донесся до нее голос Сашки. – Смотри под ноги. Ступени чем ниже, тем больше стирались, становились незаметнее.

Она оглянулась в последний раз и увидела его светящиеся руки, уже совсем бледные, протянутые к ней.

Глава 26

– Илья, это я, Анна.