- Ники почти наверное прав, - сказал генерал. - Если начнется война, мы будем вынуждены объявить вас нелюдьми. Если вы люди, мы не сможем отступить от правил войны. Но вы несомненно их нарушите, и тогда нас ждет уничтожение. И не только здесь на периметре, это мы еще выдержали бы, но и в самом центре. И чтобы выжить, чтобы спасти наши родные очаги, нам придется вступить с вами в борьбу, точно с... - Последнее слово он произнес по-хварски.
- Точно с вредным жучком, пожирающим посевы, - перевел я.
- Мэм, поверьте, мы вас истребим, - сказал генерал. - Если у нас не будет иного выхода.
- А какая альтернатива? - спросила Анна.
Женщины переменили позы: устроились поудобнее, словно Гварха, когда он готовится порассуждать о морали. Только они собрались обговорить условия сделки.
- Вопрос в том, что такое человеки, необходимо разрешить раз и навсегда, - сказала Эттин Пер. - И этот вопрос не для мужчин. Они еще никогда не решали, кто личность, а кто нет. Это всегда было исключительной обязанностью женщин. Мы осматриваем новорожденных и устанавливаем, станут они или не станут настоящими людьми. Мы обследуем заболевших и устанавливаем, сохранился ли в них истинный дух. Мы научились проникать за внешность. Мы владеем этими знаниями, но мужчины их лишены. И они никак не могут найти решение этого вопроса.
- Мы поставим эту проблему перед Сплетением, - заявила Эттин Пер, вдали от сына Лугалы. А женщина Лугалы пусть поспешит за нами. Дома мы сумеем с ней сладить.
- И мы заберем с собой Ники, - добавила Эттин Сей по-английски.
- Что-о? - воскликнул я.
- Зачем? - спросил генерал.
Ответила Эттин Пер.
- Его нужно убрать с периметра и от человеков. Сам можешь понять, Гварха. И он наш первый впереди специалист по человечеству. Совершенно очевидно, что Сплетению понадобится проконсультироваться с ним. А потому он улетит с нами, и никто не удивится, а он будет у нас год под надзором.
- Перевести все или частично? - спросил я.
- Не надо, - сказала Эттин Петали и посмотрела на внука. - Другого выхода нет. Если будет решено, что он личность... Я ничего не обещаю, но мы постараемся найти способ отправить его сюда.
- А если нет? - жестко спросил Гварха.
- Не стоит заглядывать так далеко, - сказала Пер.
Вероятно, меня усыпят точно собаку, заведшую привычку кусаться. Завлекательная мысль.
- Что происходит? - спросила Анна.
- Семейный спор.
Генерал посмотрел на меня.
- Ники...
- Ты можешь предложить что-нибудь еще?
- Нет.
- Может быть, и к лучшему. Я уже столько лет тебе твержу, что головные все только портят. Может быть, женщины сумеют справиться.
- Конечно, сумеем, - заявила старая дама.
Пер наклонилась вперед.
- Спроси женщину Переса, согласна ли она молчать и оставаться здесь, пока мы не уладим все дома.
Я перевел.
- А ваше мнение? - спросила Анна.
- Соглашайтесь.
- Хорошо. Я обещаю. Но если все уладится, я хочу быть первым после вас человеком, кто посетит родную планету хвархатов.
Едва старая дама услышала, что соглашение достигнуто, она откинулась на спинку и словно съежилась. Внезапно она превратилась в мешок костей из седого меха. Великолепное вышитое платье теперь выглядело нелепо. Ее глаза закрылись.
Дочери тревожно переглянулись.
- Матушка? - сказала Пер.
- Не хочешь ли вздремнуть? - спросила Апци.
- Уберите этих людей - если они люди. Я сделала все, что могла.
Мы ушли.
Вейхар все еще ждал в коридоре. Генерал отослал его, и мы с Гвархой проводили Анну до ее комнат. У двери она остановилась и сказала:
- Какой, на редкость, ужасный день!
- Поблагодарите за него Никласа, - ответил генерал.
- Нет, вы, правда, прекрасно говорите по-английски, - сказала она. Я немножко выпью и лягу вздремнуть, как и ваша бабушка, которая, думается, мелет кости, чтобы печь себе хлеб.
- Фи-фай! - вставил я.
- Фо-фам! - докончила она и скрылась за дверью.
- Что это значит? - спросил генерал.
- Словечки из детской сказки и напоминание, что мы оба с Земли.
Мы пошли по коридорам, и я рассказал ему про Джека, бобовый стебель и людоеда с его фи-фай-фо-фам.
- Ха! - сказал он, дослушав. - Интересно, до чего вы похожи на нас во всем, кроме того, в чем вы от нас отличаетесь. Это словно одна из наших историй про Умного Мальчика и Умную Девочку.
Мы остановились перед его дверью.
- Первозащитник, мне необходимо задать вам вопрос, и я бы очень не хотел, чтобы нас подслушали.
- Обязательно сейчас?
- Много ли у нас остается времени?
Синие глаза уставились на меня полосками зрачков. Он выдохнул воздух и приложил ладонь к панели.
- Входи.
Он сел на диван.
Я выбрал удобное место у стены, откуда мог следить за выражением его лица.
- Твой вопрос?
- До сих пор я не знал за вами ни единого бесчестного поступка. Вы нарушили свое обещание мне и вы нарушили одно из правил ведения войны. Мне хотелось бы знать, почему.
- Это же очевидно. Я полагал, что ты намерен предать меня. - После паузы он добавил: - И Людей.
- Почему вы это полагали?
- Не имеет значения. Я же был прав.
Я выжидающе промолчал. Он опустил глаза.
- Гварха, когда ты пристыжен или смущен, то мог бы прямо оповещать об этом.
Он поднял глаза и встретил мой взгляд.