Кольцо Кощея

– Еще немного, царь, – поддержал меня Кузя, высунув нос из-за щита, – до уха тянуть надо.

– Сам знаю, – огрызнулся на своего подданного и зло прошептал луку. – Не натянешься – в печке сожгу, понял?

Но угрозы обошли стороною тупую деревяшку. Богатырский лук только презрительно тренькнул тетивою, вырывая последнюю из рук. Кончики пальцев так обожгло жаром, что я испугался за целостность кожи и ногтей. Но этого было мало – струна тетивы со злорадным хлопком (очень сильно напомнило мне отцовский ремень в детстве, когда он им угрожающе щелкал, в преддверии порки за плохие оценки или поведение) приложилась по предплечью левой руки.

– Пст-ст… – зашипел я от боли и выпустил лук. С довольным басовитым гудением тот распрямился и улетел подальше от меня, подгоняемый инерцией тетивы. Впрочем, далеко он не улетел, затормозив о ближайший щит… за которым прятался предусмотрительный домовой.

Тот в момент полета лука успел юркнуть за толстую дощатую плиту щита и высунулся только после стука упавшего на пол лука.

– Да-а, – протянул домовой, разглядывая свежий скол в мореном дубе. Кончики рогов лука были окованы (или одеты) небольшими металлическими колпачками. Одно из этих наверший и ударило в щит, оставив заметную отметину, грозно предупреждая, что шутки с луком плохи.

Посмотрев на щит, потом на меня и снова на щит, домовой задумался на несколько секунд. Потом скрылся среди стеллажей со снаряжением. Я уж было подумал, что Кузя решил держаться подальше от такого страшного коктейля, как я и богатырский лук. Однако ошибался…

– Вот, – минутой позже произнес он, протягивая мне латную рукавицу.

– Зачем? – сначала не понял я. – Тетиву такой фиг натянешь… не, надо Соловья искать – пусть учит.

– На левую руку, – терпеливо объяснил мне Кузя, словно малому ребенку. – Ну, чтобы это не повторилось.

Домовой кивнул на щит, намекая на мое умение без стрел поражать цель.

– Бывает, – философски пожал я плечами, не собираясь акцентировать внимание на незначительном (на мой взгляд) происшествии.

Новая попытка была удачней предыдущей. Лук опять протестующее скрипел, сопротивляясь моим усилиям, но смог остановить движение чуть дальше, чем в предыдущий раз. С полминуты я боролся с тетивой, но потом сдался и отпустил. С радостным посвистом та распрямила лук и звонко щелкнула по металлу перчатки.

– Что, съел? – с довольной улыбкой произнес я луку. За время, что я с ним занимался, у меня сложилось понятие о нем, как о живом существе. Или почти живом, с долей разума.

– Уже почти получилось, – довольно произнес Кузя, радостный, что новая попытка прошла благополучно для здоровья окружающих.

– Получше, – согласился я. – Только все равно до уха растянуть не получается. Надо дальше тренироваться… ты далеко не уходи, вдруг еще что полезное подскажешь.

Несколько минут после этого я усилено делал попытки растянуть лук на полную длину. Вот только ничего из этого не получалось – вредное оружие стабильно останавливало тетиву возле лица, не сдавая ни миллиметра позиции.

– Все, – сдался я, – хватит мучиться – неси стрелы. И так нормально растянул, чтобы стрельнуть подальше.

– Не рано, царь? – с сомнением протянул домовой, но за стрелами ушел. Вернулся со здоровым, украшенным яркой материей и серебряными нитями вышивки колчаном. Стрел было с полсотни, и все разные. Выбрав одну – с большим и округлым наконечником, я наложил на лук и принялся растягивать оружие. Сразу ощутил разницу: натягивать пустой лук было не в пример проще. Стрела норовила выскочить из пальцев или сползти в сторону, затрудняя прицеливание.

– Врешь, – проговорил я вслух, – не уйдешь.

Растянув до своей предельной точки, я на секунду застыл, ловя кончиком наконечника стрелы мишень – злополучный щит был водружен метрах в двадцати в узком проходе между доспехами – и отпустил тетиву.

Вроде и направление сумел выдержать, и расстояние было невелико, однако в щит попасть не удалось. Стрела сорвалась с тетивы и пьяной походкой (честное слово, именно так можно было охарактеризовать полет оперенной тростинки при взгляде со стороны) проскочила мимо щита. Ударившись вскользь по нагрудной пластине одной из кирас, она взмыла вверх. Там, опять избежав прямого удара, она ударилась о притолочную балку и улетела куда-то мне за спину.

Послышались тихий стук соприкосновения стали и половиц (уф, хоть обошлось без очередного рикошета, а то мог и в пятую точку получить острую занозу) и ошарашенный вскрик-выдох домового. Обернувшись я смог рассмотреть такую картину: в нескольких метрах от меня сидит Кузя, с ужасом смотрящий на перьевой хвостовик стрелы, пронзившей подол его балахона и пригвоздившей тот к полу. Еще повезло, что пострадала только одежка, и для домового все обошлось благополучно.