Кольцо Фэрнсуортов

- Молодости - да, но я родился с душой взрослого человека. Чудес не бывает, и я встречал только отдаленно похожих... Или весьма похожих, как это случилось сегодня. Она была уже порядком пьяна, когда я пришел. Наверное, ее позабавило, что я не спускаю с нее глаз, а может быть, она захотела подразнить кого-нибудь из наших парней... Я в этом не разбираюсь. Короче говоря, она занялась мною. Не пугайся, это означает только то, что она собственноручно пыталась меня, споить и целовала после каждой рюмки. Дурачилась. С ее точки зрения, это было совсем не страшно. Но весь ужас в том, что я начал вспоминать... Раньше мне казалось, что я припомнил уже решительно все, что когда-то передумал или перечувствовал ты... Святая наивность! Для того чтобы цепь воспоминаний начала разматываться, надо было потянуть за ниточку. Совсем как в сказке; дерни за веревочку, дитя мое, дверь и откроется... До сих пор мне открывались самые разнообразные двери, кроме одной. Если ты думаешь, что я пьян, то ты ошибаешься - у пьяных слова легко и просто слетают с языка; у меня же не хватает сил... нет, не сил - мужества, чтобы произнести то, что я понял и почувствовал. А это можно выразить самыми обыкновенными словами... Одной фразой...

Рей подошел к столу, немножечко неловко - левой рукой - налил целый бокал "божоле", но отпил только один глоток и вернулся на прежнее место. Бокал он поставил на каминную доску все так же левой рукой, не вынимая правую из кармана.

- Это действительно очень просто, - продолжал он, хотя совсем не просто было сочетание его чистого мальчишеского голоса и тех жутких слов, которые он произносил. - Я вспомнил все, что было между тобой и Алин, и понял, что для меня никогда не будет существовать ни одной девушки, как бы похожа ома ни была на Алин. Потому что я уже люблю, люблю с первого своего дыхания, # с первого своего взгляда, люблю великом, проклятом богом и людьми любовью... Я люблю свою мать.

- Это невозможно, Рей!

- Это неизбежно. И мне никуда не деться от этого страшного наследства... разве что разбить себе голову.

- Ты сошел с ума!

- А, вот теперь я слышу неподдельный ужас! Как же, оборвется цепь твоего великого Кольца, и тебе придется все начинать сначала... Не тек ли? Ты не упустишь добычи, ты начнешь все сначала, ты разыщешь Алин, ты заставишь ее вернуться в твой дом, ты против ее вопи сделаешь ее матерью второго монстра, второго выродка, второго такого, как я. Не возражай, лгать мне бесполезно - уж я-то знаю, что ты твердо решил добиться своего не с первого, так со второго захода. Ты знаешь, где искать Алин, и ты не найдешь.

- Чего же ты хочешь?..

- Я собираюсь пристрелить тебя. Как собаку. И не за себя - за Алин, которую ты сделал самой несчастной матерью на земле. За мою Алин.

- Рей! Прекрати эти шутки! Тебя посадят на электрический стул!

- Ну, мне будет что сказать себе в оправдание.

- Пожизненная тюрьма нисколько не лучше, Рей!

- Не все ли равно, если она не хочет больше меня видеть...

- Рей, погоди! Рей, оставь револьвер в покое, ты же не умеешь с ним обращаться!

- Право?

Рей взвесил револьвер на ладони - привычная его тяжесть холодила руку, и он снова ощутил это сотни раз испытанное состояние, когда из глубин памяти всплывает что-то привычное, лишь ненадолго позабытое... Ах да, в армейском тире он выбивал сорок семь из пятидесяти - совсем неплохо для новобранца.

- Право? - повторил он и улыбнулся, как улыбаются детям, забывшим начало азбуки. - А зачем мне это уметь? В свое время ты неплохо с этим справлялся, и, пожалуй, это единственное из всего твоего наследства, за что я сейчас тебе благодарен...