Кольцо

— Мне завтра рано вставать.

Ариана тут же вскочила на ноги. В глазах ее вновь зажегся огонек страха. Что последует дальше? Весь, вечер она с ужасом ждала этого момента.

Нарочито спокойным шагом она вышла из гостиной, и обер-лейтенант последовал за ней. У двери своей спальни он смущенно улыбнулся и протянул ей руку. Ариана была настолько потрясена, что не сразу догадалась ответить на рукопожатие. Она ожидала совсем не этого.

— Надеюсь, фрейлейн, что мы с вами когда-нибудь станем друзьями. И учтите, вы здесь не пленница. Просто мне казалось, что лучше будет поселить вас у меня — для вашей же пользы. Надеюсь, вы меня понимаете.

Ее лицо ожило, медленно озарилось улыбкой.

— Вы хотите сказать…

— Да, я хочу сказать именно это.

Вдруг Ариана заметила, что у этого офицера мягкие, добрые глаза.

— Неужели вы подумали, что я собираюсь занять место генерала? Это было бы нечестно. Уверяю вас, вы здесь не в заточении. Можете считать себя моей гостьей. — Он чопорно поклонился и щелкнул каблуками.

Ариана ошеломленно смотрела на него.

— Спокойной ночи, фрейлейн.

Он шагнул в спальню и тихо закрыл за собой дверь, а Ариана растерянно двинулась дальше по коридору.

Глава 19

— Так куда же она подевалась? — раздраженно спросил капитан фон Райнхардт у Гильдебранда. — Фон Трипп сказал, что вчера отвез ее в бараки. Вы спрашивали у начальницы?

— Нет, ее на месте не было.

— Так возвращайтесь и спросите. У меня есть дела поважнее, чем заниматься всякой ерундой!

Час спустя Гильдебранд вернулся к капитану с докладом. Фон Трипп корпел над бумагами, которые не успел закончить накануне.

— Ну, так что она сказала? — сердито спросил капитан У фон Райнхардта выдался крайне неудачный день, а тут еще этот чертов генерал со своей девкой, которая больше не представляла для капитана никакого интереса. Если у Риттера разыгрался аппетит, пусть сам занимается своими любовными делишками. Вполне мог бы отправить за девчонкой собственного адъютанта.

— Она исчезла.

— Исчезла? Какого черта! — Фон Райнхардт рассвирепел. — Сбежала, что ли?

— Никак нет, господин капитан. Ее увезли. Начальница барака сказала, что ее увез какой-то офицер.

— А в журнал убытия вы заглядывали? — рявкнул фон Райнхардт.

— Никак нет. Сходить еще раз?

— Не нужно. Исчезла так исчезла. Генерал найдет себе другую. К тому же не думаю, что он многого лишился. Как знать, вдруг ее папаша все-таки объявится. Тогда Риттеру пришлось бы расплачиваться за то, что он включил девчонку в свой гарем.

Фон Райнхардт комически закатил глаза, и Гильдебранд расхохотался.

— Вы думаете, ее старик жив? — с любопытством спросил лейтенант.

— Вряд ли, — пожал плечами капитан и велел Гильдебранду заняться делом.

В конце дня фон Райнхардт сам наведался в барак, чтобы расспросить начальницу. Она достала журнал, и фон Райнхардт получил интересовавшую его информацию. Прочтя имя офицера, забравшего девушку, он немало удивился и к себе в кабинет возвращался в большой задумчивости. Может быть, фон Грипп наконец возвращается к жизни? А ведь казалось, что он так никогда и не оправится после гибели жены и детей. Да еще То прошлогоднее ранение. Можно было подумать, что Манфред поставил крест на своей жизни. От него осталась одна тень, он начисто отказался от развлечений и светской жизни. Любопытно, очень любопытно… Вообще-то фон Райнхардт подозревал нечто в этом роде, потому-то и отправился лично в барак. Надо сказать, что от внимания Дитриха фон Райнхардта вообще мало что ускользало.

— Фон Трипп!

— Да, господин капитан? — рывком поднял голову Манфред.

Он не слышал, как капитан вошел в комнату. Более того, он не заметил, когда фон Райнхардт выходил. Очевидно, это произошло как раз в те минуты, когда Манфред отлучился в картотеку.

— Зайдите ко мне в кабинет, пожалуйста.

Фон Трипп последовал за своим начальником с некоторой тревогой.

Капитан сразу приступил к делу:

— Послушайте, Манфред, я по чистой случайности оказался в бараках и прочел запись в журнале убытия.

Оба они прекрасно знали, что капитан ничего «по чистой случайности» не делает.

— И что же?

— Гак вы забрали ее себе?

Сохраняя непроницаемое выражение лица, фон Трипп кивнул:

— Так точно.

— Это почему же?

— Считайте, что это моя прихоть.

Именно такой прямой, непозволительно резкий ответ был капитану понятен.

— Ясно. Но вы ведь знали, что у генерала Риттера тоже есть свои прихоти?

— Никак нет, господин капитан. — Манфред внутренне сжался. — Я этого не знал. Вчера мы разговаривали с генералом в Грюневальде, но он ничего такого не сказал…

— Ладно, не имеет значения.

Оба офицера смотрели друг другу в глаза.

— Как вам известно, я мог бы заставить вас уступить ее Риттеру, — наконец нарушил паузу капитан.

— Надеюсь, господин капитан, что вы этого не сделаете, с деланной небрежностью ответил фон Трипп, которому показалось, что в этот миг решается самый важный вопрос в его жизни.

— Ладно, не сделаю. — И, немного помолчав, фон Райнхардт с улыбкой добавил:

— Я рад, что вы возвращаетесь к жизни. А то вам все на свете было безразлично Между прочим, дружище, я уже три года твержу, что именно этого вам и не хватает.