Кольцо 1 и 2

Вообще, всю эту ситуацию не особо старались подать как-то в более приглядном, что ли, свете, поэтому особых приложений могучего ума не потребовалось, чтобы сделать выводы из будто бы напоказ выпяченых деталей, возможно даже, чтобы запугать и продемонстрировать свою силу и превосходство положения на тот момент. А может, чтоб дискредитировать нового главу Бордового Дома. Кто, короче, платит, тот новости и заказывает.

Так вот, вероятнее всего, Парира как-то подтолкнули не традиционно назначить своим наследником одного из Ливусов, а, внезапно, отдать всю власть в клане главе их рода. По-видимому то, чем покойного графа подцепили на крючок, было весьма и весьма губительным компроматом, который, вероятно, Лумарус преподнес тогда ещё барону Ливус.

Примечательным было то, что одним из первых действий нового графа Ливан стала смена самого крупного флотского поставщика гипероборудования на другого. На Костион. Довольно крупную и бурно растущую корпорацию. Механизма с высокой долей вероятности заключила, что заказчиками диверсии на Меноре были Костион и Ливус.

Так Бордовый Дом сменил главу, ветвь и, соответственно, наследника.

Однако позже неожиданно всплыла информация об одной договоренности между графом Париром Лидан и бароном Жирондом Коитус, на тот момент главой рода Котиус. Да, это тот, который, подослав медовую ловушку, пытался Мишу на балу дискредитировать. И вот, с этим замечательным человеком, ну или демоном, если угодно, был, как утверждалось, заключен брачный договор. Согласно его, по завершении визита наследной графини Медары Лидан в Зеленый сектор на церемонию ввода нового флагмана в Королевский Флот, должно было состояться обнародование факта бракосочетания юных «любящих сердец». Ну и все положенные церемонии с торжествами. А это значит, что Жиронд Котиус становился Лидан, ну и новым наследником Бордового Дома.

Видимо, покойный граф уж очень где-то нагрешил, если даже у этого ушлого проныры хватило компромата, чтобы склонить его сиятельство к подобному мезальянсу.

Но тут вот какое дело. Ничто не мешало старому графу в любой момент до обнародования отказать зарвавшемуся щенку. А само согласие на подобное, видимо, было дано старым интриганом только по причине некоей своей хитроумной игры. Парир Лидан вообще считался довольно коварной личностью, на чьем счету не один павший Дом и множество канувших родов.

Но вот беда, ну или не беда, граф скончался, а Жиронд Котиус, который вовремя смылся и где-то заныкался, сумел пережить старого графа, по-видимому, излишне уповавшего на своего «верного» Лумаруса. А может, таковым был последний ход Парира в этой партии.

В общем, ничто теперь не мешало Жиронду Котиус явить всем договор и вполне на законных основаниях объявить себя новым графом Лидан. И даже действующий граф Ливан не мог ничего противопоставить подобным «документам». А значит, смута и борьба за графский венец.

Но не всё так просто. Род Котиусов когда-то был из побочных ветвей, а ныне единственной оставшейся от некогда могучего и обширного Черного Дома. Хотя это теперь так именуют Чёрное Княжество, бывшее не в составе, а в вассальном подчинении королевства Миренга, однако в результате якобы попытки мятежа его давным-давно ликвидировали, после чего и образовалось несколько графских Домов, в том числе и Бордовый, уже как раз в составе королевства. И вот, аамбициозный Жиронд, пользуясь откровенной непопулярностью Мидрора, взял и заявил о возрождении Черного Дома, ну и о выходе мятежной части Бордового сектора из состава королевства на правах вновь образованного суверенного Черного Княжества. Себя же Жиронд Лидан, увы, как бы ему не хотелось остаться Котиус, а то и Коти́н, но ситуация потребовала именно такого вот хода, так вот, провозгласил он себя главой Черного Дома и, соответственно, князем.

Следует напомнить. У дворян королевства Миренга и того, что на его месте было раньше, приняты суфиксы. Кавалеры — «-ун», бароны — «-ус», графы — «-ан», князья и некогда один герцог — «-ин», король — «-ын». Это не требование, а скорее, привилегия. Никто не мешает «-ан» таковым и остаться. Кавалер СелИН же — был просто рув-шут при наследнице, поэтому никто и не парился по этому поводу, хотя могли и засыпать выскочку вызовами, если бы воспринимали всерьез. Но теперь, когда Пёс ее теперь уже светлости заматерел, мало кому из знающих о его «лютости» и «жуткости» захотелось бы связываться с этим «чудовищем». Но это только там, где о нем наслышаны, в столице же — его бы не преминули поставить на место.

Так вот, помимо прочего, и от Лиди́н пришлось отказаться, оставшись все-таки Лида́н, так как пошли не столько за Жирондом, сколько за ныне покойными старым графом и его наследницей, а точнее, против подлого Ливус, каким бы он там Ливаном ни стал.