Кольцевой разлом

  - А всем другим вовремя зарплату выдают?- поинтересовался бородач. Сбитый с толку участковый молчал. - Ну ладно,- махнул рукой бородач,- не в этом дело. Короче говоря, мы тебе будем платить больше. Назови сумму, но без вранья - я проверю. А если попробуешь сделать гадость нам или тем более этой старушке, то пеняй на себя. Сейчас у тебя все хорошо, а будет все очень плохо. Понял?

  - Петрович, я больше в ихние дела не полезу, хоть расстреливай,- с жаром говорил участковый капитану наутро после визита. - Плевать мне на ихние деньги, мне своя голова дороже. И вот что я тебе скажу: это не обычные бандиты. То ли у них в органах какое-то прикрытие есть, то ли   еще что, но так на меня еще никто не давил. Просто буром прут ребята. А я человек маленький, меня в случае чего раздавят и не заметят. Если кому-то надо их остановить, то попутного ветра ему в жопу.

   Петрович глубокомысленно хмыкал, слушая рассказ участкового, не сказал ему ничего определенного, однако дружески похлопал по спине, провожая из кабинета. Затем капитан сел за стол и надолго задумался. Он уже начал потихоньку наводить справки о новой команде, так эффектно объявившейся в районе, однако его усилия пока не дали ровным счетом никакого результата. Полное отсутствие сведений было совершенно необычным явлением, особенно если учесть дерзкие методы работы новой криминальной группы, и заставляло делать самые замысловатые предположения. Результатом раздумий Петровича стало то, что он не стал защищать бандитов, с которыми сотрудничал.

   Бандиты, однако, не подозревали о его предательстве и рассчитывали на его помощь в сборе информации и вообще в борьбе за место под солнцем. После пережитых волнений они подтянулись к чудом уцелевшему столику на колесиках и принялись снимать стресс разными дорогими спиртными напитками, причем даже Пистон махнул рукой на категорический запрет врачей и на предостережения своей крашеной подруги, осушив залпом полстакана виски и далее продолжая в том же духе. Все поднялись с пола и сидели уже на стульях; Утюг, чувствуя за собой вину, пил молча, Пистону было еще трудно говорить, крашеная девица молчала, стесняясь проявленной ею постыдной слабости, кавказец и Назим пребывали в глубоком раздумье. Им, несомненно, было о чем подумать. С одной стороны, отдавать такие деньги за здорово живешь Бог знает кому выглядело не только глупым, но и постыдным. Собственные компаньоны могли их не понять. С другой стороны, потеря двадцати пяти тысяч ни для того, ни для другого не стала бы смертельным ударом, а все увиденное в этот день в квартире Пистона как-то не располагало к скупости. Собутыльники понимали состояние двух партнеров и тактично помалкивали,   лишь изредка обмениваясь репликами вполголоса. Наконец Назим не выдержал и спросил, глядя в упор на партнера помутневшим взглядом:

  - Ну что, Фикрет, отдашь им деньги?

  - Слушай, так не могу сказать, думать буду,- лживым голосом ответил кавказец.

  - Значит, отдашь,- со вздохом сказал Назим и покачал головой.

   Капитан Ищенко с интересом выслушал повествование обо всех этих событиях, сидя на кухне тетушки Корсакова, поедая вяленую рыбу и запивая ее холодным пивом. Корсаков, он же бородач, оказался превосходным рассказчиком, однако его единственному слушателю кое-что все-таки осталось непонятным. Корсаков охотно согласился ответить на любые вопросы, и капитан поднял палец:

  - Вопрос первый, но не самый главный. Насчет этой квартиры. Почему тетушка ютится у себя в одной комнате, когда может занять хоть всю площадь?

  - Может,- кивнул Корсаков. - Я и просил ее это сделать, причем неоднократно. Но она категорически отказывается. Что поделаешь - другое поколение, человек старой закалки... Знаешь, была когда-то такая популярная пьеса, князь Сумбатов-Южин написал - "Старый закал"?

  - Князь?- тупо переспросил Ищенко. От пива у него слегка зашумело в голове. - Не слыхал. Вопрос второй, тоже не самый главный: почему бы старушку отсюда не переселить, раз у тебя тут столько врагов?

  - Во-первых, она не хочет переселяться - говорит, что привыкла к этому району, что всех тут знает, что уже стара и тому подобное. Во-вторых, я теперь уже по всей Москве работаю, значит, и враги есть везде. Кто-нибудь засечет, как я старушку проведываю. и весь переезд пойдет насмарку. А здесь я наладил охрану, рядом надежные люди, база... Да и врагов я успел приручить - они платят понемножку и живут себе спокойно. Сперва, конечно, им трудно было привыкать к тому, что еще вчера все   платили им, потому что боялись, а сегодня они сами должны платить кому-то. Но ничего, теперь все утряслось. А кроме того, я надеюсь, капитан, что теперь ты будешь рядом с тетушкой.

  - Это зависит от ответа на третий вопрос,- сказал Ищенко. - Точнее, вопросов несколько. Какое отношение ты имеешь к базе на плодовой станции? Для чего служила эта база? Что за люди помогали тебе наезжать на бандитов? Для чего тебе такие деньги - я же вижу, что ты их не на себя тратишь? Ну и так далее - можно спрашивать долго, но все вопросы сведутся к одному: что за дело ты затеял?