Кольцевой разлом

   А когда матрос осмотрит судно -
   Снова забухает беспробудно,
   Потому что бабы - это дрянь,
   Потому что "Каберне Тамани"
   Для него - как молоко мамани,
   Так давайте выпьем за Тамань!

   Песня завершилась лихо, с присвистом, и все трое слушателей невольно   рассмеялись, однако через некоторое время Ищенко задумчиво произнес:

  - Нет, боюсь, люди старой закалки нас не поймут.

  - А я не боюсь,- ответил Корсаков. - Я воюю не за то, чтобы заткнуть рот одним в угоду другим - насчет этого не должно быть никаких иллюзий.

  Наоборот, все должны понять: каждый имеет право и петь, и слушать любые песни, и если кто-то оскорбляет чей-то вкус, то это вопрос не политики, а культуры, воспитания и так далее. Данную истину следовало бы как можно скорее осознать всем поколениям. Цензуру, единомыслие в России уже проходили - они если и не самый быстрый, то верный путь к гибели нации. Или ты не согласен, капитан?

  - Да нет, я тоже за свободу,- ответил Ищенко. - Я в смысле народной поддержки говорю...

  - Я в правители не рвусь, мне народная поддержка ни к чему,- возразил Корсаков. - А чтоб ее добиться, вилять хвостом перед людьми - не лучший путь. Народ, особенно русский, таких угодников быстро раскусит. И если ты бьешься за достоинство человека, то как можно ущемлять достоинство одних для того, чтобы понравиться другим? Ведь в этом и состоит основной порок всякой негодной власти, в том числе и нынешней.

  - Ну, Федорыч, ты голова,- развел руками Ищенко. На сей раз он, по всей видимости, говорил искренне. - Говоришь ты просто как пишешь. Обидно, что ты не хочешь в политику подаваться - тебе ж туда прямая дорога.

   Альбина молчала, но чувствовалось, что ей приятны слова капитана и она с нетерпением ждет ответа Корсакова. Тот сказал с усмешкой:

  - Моя дорога давно определилась, и теперь ее поздно менять. Но погоди болтать, вроде бы ребята еще одну свою песню собираются завести.

   Голос Александра из радиоприемника сообщил:

  - Следующая песня посвящается всем российским последователям большевистских идей. Мы не устаем восхищаться этими людьми, которые ухитряются возглавить любой социальный протест, любое патриотическое движение. В их шествиях портреты Ленина соседствуют с иконами и   портретами Николая II, монархические стяги - с красными знаменами. Поборники интернационализма, они братаются с ревнителями национальной идеи, атеисты - проявляют величайшее почтение к православию, поборники прав трудящихся - охотно берут деньги у монополий, любители цензуры и строгого порядка - требуют для себя гражданских свобод и широко этими свободами пользуются. Как не восхититься этими людьми - подлинными универсалами в политике, идеологии и вообще в жизни! Вот и герой нашей следующей песни, текст которой помог нам написать прекрасный поэт Вадим Степанцов, тоже не смог остаться к ним равнодушным...

   Выходит турист колумбийский
   На трап самолета в Москве
   И черные жадные мысли
   Теснятся в его голове.

   Он вечером путь свой направит
   К огням ресторана "Белград",
   Ведь там соберется нас много -
   Несчастных московских ребят.

   Он черный свой кейс приоткроет -
   При свете зеркальных витрин,
   Фасованный в презервативы,
   Там белый мелькнет кокаин.

  - Во дают, хулиганы!- прыснул Ищенко.- Почему я их раньше не слышал?

  - А кого мы видим и слышим?- фыркнула Альбина. - Тех уродов, которые деньги платят на радио и на телевидении.

   И ноги мои затрясутся,
   И выступит пот на виске,
   Как только заветный гондончик
   Сожму я в дрожащей руке.

     Товар его стоит немало,
   Нам столько вовек не украсть,
   Но требует он вместо денег
   Учение Маркса проклясть.

   Ему я один не поддался
   И гордо шагаю к Кремлю.
   Гондон не заменит мне Маркса,
   Я Маркса как Бога люблю.

   Тебя не предам я, родная,
   Колхозная красная Русь,
   Не нужно мне вражьего зелья -
   От Маркса я шибче тащусь.

  - Вот дают, хулиганье!- отсмеявшись, сказал Ищенко. - Но так они нас с коммуняками рассорят. Коммуняки же нас поддержали, как говорят.