Кольца духов

Миновала вечность, и боль в теле Тейра пошла на убыль, и он, хотя пах продолжал мучительно ныть, сумел привстать и сесть. Окошко выходило на север, и сквозь него не падал луч, который, ползя по стене, отмечал бы время, но темная синева клочка неба за прутьями говорила, что время движется к вечеру. Он осторожно потрогал распухшие губы, коснулся шатающихся зубов и охнул. Счастье еще, что он не перекусил язык! Боль в боках, спине, почках почти заглушала жжение вчерашней вновь открывшейся раны. Его красная шапочка исчезла, как и башмаки. Вязаные чулки-трико были порваны и по ним тянулись широкие дорожки. Он приподнялся, привалился спиной к стене, вытянув перед собой ноги, и наконец огляделся. Сеньор Пия сидел, скрестив ноги на соломенном тюфяке, накрытом обрывком одеяла, уголок которого рассеянно покусывал - как грызут ногти. Красные глаза не мигая смотрели на Тейра. Его прекрасные шелковые чулки-трико тоже все были в дорожках, безвозвратно погубленные, заметил Тейр, испытывая к нему товарищескую симпатию.

- Ты кто? - проскрежетал сеньор Пия, не отводя неподвижного взгляда и не переставая покачиваться.

- Меня зовут Тейр Оке, - промямлил Тейр, еле справляясь с распухшим ртом. - Брат капитана Ури Окса. Я добрался сюда, чтобы увидеться с братом, но его убил сеньор Ферранте. - Он уже столько раз повторял все эти слова, что они прозвучали свинцово и безразлично.

- Брат Ури? Правда? - Взгляд сеньора Пия стал пронзительным. - Да, он упоминал брата... Я видел, как он погиб.

- В письмах он иногда называл ваше имя, сеньор Пия. - Тейр почтительно наклонил голову. Ури и кастелян вместе служили у герцога Сандрино, занимая важные должности, и, наверное, встречались каждый день.

- Ури был хороший малый, - сказал сеньор Пия, глядя теперь прямо перед собой. - Иногда он помогал мне ловить нетопырей в пещерах к западу от озера. После рудника ему пещеры не страшны, говаривал он. - Его пальцы теребили серебряную вышивку на вороте туники - узор из крохотных летучих мышей, рассмотрел теперь Тейр, соприкасающихся кончиками развернутых крыльев. Такая же вышивка окаймляла рукава. Работа дамы Пии?

- А? - неопределенно отозвался Тейр, памятуя исступление, в которое накануне впал сеньор Пия при упоминании этих летающих зверьков.

- В нетопыре суть, знаешь ли. Умнейшие создания. По-моему, человек мог бы летать не хуже них, если бы придумать крылья легкие, но крепкие... Кожа оказалась слишком тяжелой даже для рук Ури, привыкших к мечу и щиту. В следующий раз испробую пергамент... А ты знаешь, что летучие мыши поедают болотных комаров, которые нас изводят? Шерстка у них мягонькая, как у кротов. И они приучаются не кусать кормящую их руку. В отличие от людей. - Кастелян мрачно задумался. - Подумать только, что люди считают их злом, раз они летают, по ночам. Только поэтому! Тогда как люди совершают убийства при свете дня, лицемеры!

- Конечно, и они создания Божьи, - осторожно ответил Тейр.

- А! Приятно встретить человека, свободного от глупого суеверия.

- Я часто видел летучих мышей в старых штольнях. От них вреда не больше, чем от кобольдов.

- Так ты рудокоп? А да, Ури говорил. И темноты не боишься? Молодец! - Кастелян повеселел. Товарищеские чувства, которые сеньор Пия питал к летучим мышам, больше походили на увлечение, чем на помешательство, если бы не странный огонек, который вспыхивал в его глазах при их упоминании.

- Я.., видел утром даму Пию, - сказал Тейр еще более нерешительно. - Как будто с ней все хорошо. Она преданно остается с герцогиней и мадонной Джулией. Ферранте держит их всех вместе в северной надвратной башне.

- В моих комнатах, - сказал кастелян. - А! - Он напрягся, смигивая слезы и кусая пальцы. Красные глаза теперь смотрели куда-то внутрь.

Тейр стиснул руки. Помешан кастелян или нет, но он уже дважды заведомо выбирался из этой темницы.

- Мой брат... - начал он и умолк. Раздался скрип кожи, рыгание, тщетно подавляемое. Напротив на скамье у стены сидел лозимонский страж, смотрел на них и слушал. Левая его рука была забинтована, а лицо носило следы синяков недельной давности, но к его поясу был пристегнут короткий меч. Тейр сжал губы. Какого черта, пусть слушает во все уши! - Тело моего брата лежит в помещении прямо под нами, - продолжал он, повысив голос. - Ферранте и Вителли творят над ним какое-то черное колдовство. Такое черное, что за него гореть и гореть. - Он еще повысил голос. - И гореть с ними будут все их пособники! - Ему показалось, что страж вздрогнул. - И еще они похитили труп Просперо Бенефорте, мастера мага. Хотят сделать его рабом кольца сеньора Ферранте!

- А! - рассеянно сказал сеньор Пия. - Я видел эту комнату. Так вот, значит, что они затевают!