Кольца духов

Его могут сжечь за это. Из-за нее. Но тут было и что-то, не имеющее отношения к Ферранте. Она ощущала силу искусства, необоримо рвущуюся наружу, решимость завершить. Случались дни, когда она ненавидела отца, пожирающего не только себя, но и других во имя этой решимости. И ей совсем не понравилось обнаружить в себе то, что она ненавидела в огне.

- Тебе страшно? - спросила она Тейра.

- Нет. Да. Страшно, что я могу погубить эти прекрасные приготовления. Ведь даже горн - произведение искусства Неудивительно, что ею дух медлил тут, лишенный жизни, когда подобное близилось к завершению. Еще чудо, что он не стонет в этом дворе. Если мне удастся, твой батюшка получит выкуп за невесту, достойный тебя, и к черту сына бедного рудокопа!

«Нет!» - Тейр, ты понимаешь, я ведь не знаю, что сделается со статуей, когда заклятие утратит силу. «И с Ури тоже».

- С медным зайчиком ничего не случилось, ты сама говорила. Она будет великолепной, вот увидишь! - Он помолчал. - Можно разжечь огонь.

- Это моя работа. - Фьяметта повеселела от приятного воспоминания, - Я всегда все разжигала для батюшки.

Они на миг взялись за руки, потом Тейр отступил, Фьяметта закрыла глаза. «Для вас, батюшка!» И для аббата Монреале, и Асканио, и его матушки, и бедных сеньора Пия и дамы Пии, и Тича, и Руберты, и ее племянницы, и дамы без имени. Для всей Монтефольи...

- Пиро!

В горне взревело пламя, затем рев перешел в басистое шипение. Тейр взялся за одни мехи, а по ту сторону улья Тич встал ко вторым. В укромном месте под галереей сидела безымянная дама, с интересом следя за происходящим. Всколыхнувшееся в горне пламя вызвало ответный одобрительный блеск в ее глазах. Она запахнула в свой плащ кобольда - одного из примостившейся у ее ног кучки - и он с обожанием поднял к ней морщинистое лицо. В сумерках можно было почти убедить себя, что это дети. Почти.

Несколько искр поднялось на волне жара из отверстий горна, но дыма почти не было. Дрова горели жарко, звонко, чисто, как и полагалось. И.., и не очень заметно, тихо надеялась Фьяметта. «Но лучше нам не мешкать!» Она позвала на помощь Руберту, и вместе они принесли носилки с телом Ури в сумрак двора. Отблесков горна было достаточно, чтобы не спотыкаться, но для дальнейшего она велела Руберте посветить ей фонарем, - Я могу начертить фигуру и разложить символы, а потом отдохнуть, пока будет плавиться бронза. Только нам всем надо будет следить, чтобы не наступить на линии. Я начерчу их так близко к носилкам и яме и так плотно, как сумею. Свети ровнее, чтобы я могла вести непрерывную линию.

- А где мел, деточка?

- В этом заклинании мел не применяется. - Фьяметта опустилась на колени и достала из корзинки с инструментами и различными предметами, которые собрала заранее, острый ножичек. Потом закатала правый рукав и отогнула ладонь, выставляя запястье. Поглядела на свои вены и ойкнула.

Руберта испуганно прижала пальцы к губам и посоветовала слабым голосом:

- Вдоль сухожилий, голубка, а не поперек. То есть если хочешь и после писать и заниматься рукоделием.

- Э.., правильно. Хорошая мысль. Спасибо. Вот это было трудно! «А ты думай, что так готовишься рожать!» Линии надо было чертить собственной кровью мага. Ничья другая не годилась. Ей следовало отдать должное отцу: нелегкий способ! Она вонзила острие в кожу и провела им по своей плоти. Ей пришлось повторить это, прежде чем кровь потекла достаточно обильно, чтобы ее хватило на все линии, чертить которые нужно было указательным пальцем Она очистила свои мысли, подошла к носилкам и начала К тому времени, когда она, шепча формулы, завершила полный круг, в голове у нее был туман, Еще одна трудность с соразмерностью. Она перестала надавливать на руку, и кровь перестала сочиться Лучше посидеть немножко на земле.

- Уже расплавилась? - прохрипел Тич, почти повисая на мехах - Пора добавлять олово?

- Куда там! - Тейр высунул голову из-за горна и ухмыльнулся ему. - Если добавить олово слишком рано, оно не сплавится, и твои труды и расходы все пропадут впустую. Нам еще не один час понадобится.