Кольт 99 калибра (СИ)

- Ну, так я и говорю, шеф! После того, как я невзначай… ну, выпустил голубя, так получилось, этот самый Яцек начал возмущаться, говорить мне, будто я себя веду неприлично, что я дурно воспитан, и прочую ерунду! А я, шеф, возьми и ответь ему, что это как раз он дурно воспитан! Будь он и взаправду интеллигентным человеком, сказал я, он бы сделал вид, что ничего особенного не произошло, и продолжал бы жрать свою яичницу с колбасками! Ведь я прав? А мы с паном Кепчиком на этой кухне в тот вечер чуть не оглохли! И ещё, когда стемнело, он зажёг лампу, и мы с ним делали “Пражский фейерверк”! Это когда огнём от лампы поджигаешь…

- Адам! Тебе не кажется, что мы с тобой немного отвлеклись?

- Да, шеф! - Спохватился Адам. - Сейчас!

Вернувшись, он поставил две бутылки на пол к стене, а в руках с улыбкой держал третью:

- Вот, шеф! Эта бутылка прекрасно дополнит ту, что мы только что выпили!

Он налил рюмки, и они снова их опустошили, закусывая маленькими кружками колбасы.

- У нас с тобой очень почётная работа, Адам! - Жуя, провозгласил Новак. - Государство наградило нас самой важной обязанностью - сидеть на страже!

- Да, шеф! - Согласно кивнул Горак.

- Но есть люди, Адам, которые… сегодня я разочаровался в одном человеке! - Новак снова нервно закурил.

- О ком вы говорите, шеф?

Новак, не обращая внимания продолжал:

- Когда он пришёл, он сказал: «Я не знаю, как должно быть, но вы всё делаете неправильно!». И всё было хорошо, пока я не сделал правильно, так, как ему показалось правильным! Но он уже тогда был неправ, понимаешь?

Горак молча слушал, подливая в рюмки.

- Доверие – это не река, Адам! Два раза в неё не войдёшь! И он сегодня потерял её!

- Я понимаю, шеф! Начальники – это бездельники, придумывающие работу для других! - Вздохнул Горак.

Они молча выпили и Новак снова закурил.

- Вот что в нашей работе главное, как ты думаешь?

- Ну, я думаю, умение стрелять, хорошая память! - Пожал плечами Горак.

- Нет, Адам! Это тоже главное, но не такое! Не такое, запомни!

- А что тогда самое главное, шеф?

- Налей! - Инспектор ткнул пальцем в рюмку.

Пока Адам наливал, он с лёгкими паузами продолжил:

- Главное в нашей работе - это вынастрада… выдранастра… выстранада…ная способность отличить существенное от срочного, а важное - от немало… важного! Нет, не так! Главное от основного, и от нужного… вот что я хотел тебе сказать! И ещё при этом очень… и очень важно не упустить первостепенное, если ты его, конечно, сумел обнаружить там, где другие… эти… никто ничего не может понять! Они же ничего не замечают! А я заметил! Понимаешь? Ведь те, с кем нам с тобой приходится… работать - они как слепые котята! Глупенькие, беспомощные такие… пушистые… мяукают… Фу! - Новак поморщился. - Ты меня совсем запутал!

- Но я же молчу, шеф!

- Почему?

- Я вас слушаю!

- Это хорошо! За это надо выпить тост! Нет, тост же не пьют, его наливают и говорят! Вот за это и выпьем!

- А где Марек? - Крутил головой Адам.

- Где-то здесь! Если в ближайшее время не появится, будем объявлять в розыск! Выпьем!

Выпив рюмку, Новак продолжил говорить:

- Это непросто понять, но ведь только человек, проработавший под начальством идиота с престижным образованием, может понять, что только он всё понимает!

Он закурил и подпёр голову рукой:

- Умные мысли преследуют меня повсюду, Адам! Поэтому мы должны действовать стремительно и неотвратимо, как меч этой… как её? Мифе… Фаме… Мемфи? Нет! Не помню!

- А кто это, шеф?

- Неважно! Потом… я тебе скажу, вспомню!

В дверь постучали. Адам с трудом встал и, нацелившись на дверь, пошёл к ней, но тут же рухнул, так как шнурки на его ботинках оказались связаны между собой. Новак поднялся ему на помощь и тоже рухнул со связанными шнурками. Мимо них, криво ухмыляясь, ленивой походкой прошёл Марек. Он открыл дверь и вышел на площадку.

Развязав шнурки, сыщики с трудом сели за стол. Снова выпив, они продолжили беседу.

- Шеф, а вы не задумывались… почему говорят, что когда… человек болеет, он… почему-то становится сухим? - Еле ворочая языком, поинтересовался Горак.

- Как это, Адам? - Новак открыл глаза, пытаясь сосредоточить на своём помощнике уплывающий взгляд. – Объясни!

- Ну, вот… говорят - он болеет, совсем высох!

- И что? – Язык инспектора тоже заплетался.

- А почему никто не говорит… что человек намокает? Ведь он же намокает!.. Разве человек не намокает, когда… когда у него температура? Почему говорят, что он только высыхает?

Новак вновь с трудом навёл на Адама свой затуманеный взор, и, глядя на него непонимающими глазами, мотнул головой:

- Я не знаю, Адам!

После этого он вновь закрыл их.

Когда опустела последняя бутылка, они говорили про Африку.

- Говорят, там живут карлики! - Горак, уже час держа в руке наполненную рюмку, смотрел на стену.

- Я сам в детстве был карликом! - Не поднимая головы ответил лежащий на диване инспектор.

- Как это? - Брови Адама, неотрывно смотрящего на стену напротив, поднялись в удивлении. - Настоящим карликом?

- Конечно, настоящим, Адам! - Не открывая глаз, ответил Новак. - Меня даже хотели показывать в цирке!