Колония. Ключ

«Знает она все. Как пить дать знает, только ей доставляет удовольствие играть. Ну и что тут такого? Можешь ей запретить? Не будь мямлей, расставь все точки, а потом или начинайте новую главу ваших взаимоотношений, или закрывайте тему», – к такому выводу пришел Ладыгин, анализируя тупиковую ситуацию в их отношениях.

Во какой он умный. И ведь все верно решил. Да только этот диалог с самим собой происходил далеко не в первый раз. И еще не раз повторится. Почему? Он банально боялся этого разговора. Ведь пока есть неопределенность, и у него остается надежда. А после решительной беседы иллюзий уже может и не остаться.

– Сергеич, глянь сюда.

Голос Вертинского прозвучал настолько удивленно и настороженно, что Александр даже схватился за автомат. И надо заметить, вовсе не зря. Взглянув в сторону, куда указывал Сергей, присевший за лиственничным стволом с автоматом на изготовку, Александр увидел… Кусок бревенчатой стены.

Лес тут смешанный. Хвойные деревья растут вперемежку с лиственными, а потому и довольно богатый подлесок наличествует. Вот он-то и скрывал постройку, но никаких сомнений: перед ними стена. Творение рук человеческих или иных разумных, но не животных и не матушки-природы.

Беспокойство передалось Лебедевой и Рудникову, которые также поспешили вооружиться и занять позицию, как этому их учили на занятиях по боевой подготовке. Ничего так получилось. И кстати, если ботаник заметно нервничал, то медик была собранна и сосредоточенна.

Кому-то и всей жизни не хватит, чтобы найти в себе хотя бы ростки смелости, а эта же девушка вписывалась в неведомый мир поистине стремительно, уже научившись встречать опасность лицом к лицу.

– Что думаешь? – скорее выдохнул, чем произнес Александр, обращаясь к Вертинскому.

– Да бог весть. Бревна черные, не старые, а считай древние. Стена явно покосилась. Опять же как-то пустынно, и подлесок до самой стены подобрался, – ответил Сергей.

– Хочешь сказать, что тут уже давно никого нет? – продолжил пытать телохранителя Ладыгин.

– Похоже на то.

– Ладно, тогда давай вперед, прикрывая друг друга. Наталья Игоревна, Иван Пантелеевич, ждите нас здесь и, если что, будьте готовы поддержать. Ну что, Сергей, попеременно, по дуге?

– Сергеич, может, давай я один? Все же тебе лучше не рисковать.

– Одному нельзя, в пару тебе дать некого, так что я пошел.

Перебежать метров двадцать. Занять позицию. Осмотреться. Сигнал. Вот и Вертинский. Бежит зигзагами, пригнувшись, все время настороже. Занял позицию. Сигнал. Теперь снова Александр…

Это действительно было творение рук человеческих. Причем русских рук. Ну а кто еще станет ставить избу. Правда, от той избы остался только сруб из почерневшей лиственницы, считай, одни стены. Достойная древесина, если сумела без ухода не сгнить до конца за сотни лет. Отчего-то никаких сомнений по поводу преклонного возраста постройки не было.

Кровля давно обвалилась вовнутрь и превратилась в труху. Посередине груда камней, не иначе как там была сложена печь. Все внутреннее убранство, если оно было, также давно обратилось в тлен. Наскоро проведенные раскопки выявили только несколько черепков довольно грубо изготовленной посуды. В углу обнаружились топор и пила, в другом нож – все изъедено ржавчиной практически насквозь. Никаких других следов или человеческих останков.

– Ну и что ты по этому поводу думаешь? – осматриваясь в поисках того, что мог пропустить, поинтересовался Александр у Вертинского.

– А что тут думать. Кто-то, как и ты, поручкался с молнией и попал на Колонию. Только случилось это еще до Петра Первого или в его времена.

– Почему так думаешь?

– А топор. Ты его даже за секиру принял, но это такой плотницкий топор, им пользовались, чтобы очищать бревна. Особая и трудоемкая операция, оттого и орудие под это дело отдельное. Опять же пила, она явно не заводского изготовления, а сработана в кузнице. Ну и сам вид избушки. Получается, нужно тебе по округе пошарить, может, чего полезное и найдешь.

– Еще один портал?

– А чем черт не шутит, пока Бог спит.

– Ладно, давай обойдем здесь все вокруг. Только сперва позовем наших, так спокойнее…

В лагерь они вернулись уже в сумерках, за что успели выслушать от Зарубина много лестного. Кстати, тот обрушился на них, еще когда их группа была в пути, не дожидаясь, пока они доберутся до места. В конце концов, не для связи ли у них радиостанции?

– Ну что, явились, нарушители дисциплины?

– Господи, Игорь Викторович, ведь уже высказал все, что о нас думаешь, еще на подходе, – безнадежно вздохнул Ладыгин.

– То я орал в коробочку, а теперь хочу вам прямо в глаза сказать, какие вы…

– Что такое, Игорь Викторович? – самым заботливым тоном поинтересовалась Лебедева.

– Вот бабам в поле вообще делать нечего, – решительно рубанул старый геолог.