Колодец Единорога

…Рослые деревья, выстроившиеся вдоль дороги, выглядели донельзя мрачными. Эйрару сперва показалось, что всему виной темнота. Но вскоре он понял — во тьме что-то таилось, и остановился, приглядываясь.

Место в самом деле было не из приятных. Разросшиеся кусты дурмана зловеще вздымали колючие ветви, похожие больше на щупальца. В траве между деревьями сновали и копошились странные существа. Эйрар вздрогнул, когда через дорогу метнулась серая тень. Потом далеко в лесу мелькнул свет, но не теплый, уютный отблеск огня — свет был мертвенно-синим, точно от молнии.

Здесь начиналась тропа, уводившая с дороги влево, в чащу кустов. Говорящая сова пронеслась над головой юноши и уселась над самой развилкой, чтобы крикнуть как-то особенно требовательно и громко:

— Эйрар Эльварсон!..

Ни дать ни взять звала его за собой. «А вот не пойду», — решил он хмуро и двинулся мимо тропы. Тотчас же нахальная птица кинулась ему прямо в лицо. Он отмахнулся, и сова, уворачиваясь, смазала его крылом по уху:

— Эйрар!..

На сей раз в крике прозвучало отчаяние. И почти в тот же миг спереди долетело звякание металла, хохот и нестройное пение. Какая-то подвыпившая компания возвращалась из таверн Наароса.

Встречаться с гуляками Эйрару не хотелось, и он, поразмыслив, все-таки свернул на тропинку. В конце концов, не такой уж урон для его чести, и как знать — не выведет ли его сова к какому-нибудь жилью, где можно будет заночевать?..

Скоро он в самом деле стоял у порога лесной хижины, окруженной такими зарослями, что синеватые вспышки, время от времени вырывавшиеся из окна, непросто было заметить даже вблизи. На двери не оказалось ни имени, ни какого-либо значка. Эйрар собирался уже постучать, но тут дверь распахнулась и на пороге возник хихикающий мальчишка — а может быть, карлик, ибо телосложение у него было не детское.

— Эйрар Эльварсон, — сказала сова откуда-то сверху.

Карлик согнулся в поклоне, не перестав, впрочем, насмешливо ухмыляться:

— Входи, тебя ждут.

Он провел Эйрара в большую комнату — стоя снаружи, подобных хором в этой хижине нельзя было заподозрить, — и оттуда еще в другую, сплошь завешенную шпалерами. Со шпалер глядели какие-то жуткие морды и человеческие лица, исковерканные ужасом. Впрочем, в тусклом свете единственного огарка трудно было толком что-либо разобрать.

— Подожди здесь, — сказал Эйрару карлик. Снова захихикал, потешаясь неведомо над чем, и исчез, нырнув под одно из полотнищ.

Эйрар обвел комнату взглядом. В углу на резном деревянном столе стояло нечто похожее на перегонный куб со сломанной трубкой, вокруг в беспорядке валялись пергаменты. У стола возвышалось роскошное кресло. Эйрар опустил на пол свой вьюк и присел на скамеечку. Его чуткое ухо охотника вскоре уловило шорох справа за занавесью — ни дать ни взять кролик пробирался в подлеске. Потом шпалеры раздвинулись и в комнату вошел человек.

Он был среднего роста, седой, длиннобородый, в бесформенном одеянии, порванном и заляпанном спереди. Свет огарка снизу вверх ложился на его лицо, отбрасывая странные тени, легкие волосы нимбом стояли вокруг головы. Впрочем, он глядел дружелюбно.

— Стало быть, ты и есть Эйрар Эльварсон, — проговорил он и опустился в кресло, не подавая руки. — Ну, а я — Мелибоэ.

Эйрару доводилось слышать это имя: по правде сказать, доброй славой Мелибоэ не пользовался. Юноша невольно подобрался, но старик как будто и не заметил:

— Я послал за тобой, ибо мы можем быть друг другу полезны.

— Так это твоя паршивая сова… — начал было Эйрар. Мелибоэ остановил его протестующим взмахом руки:

— Не «паршивая», а дружелюбная и безобидная. Если бы я хотел привести тебя сюда силой… — Он поднялся и неожиданно гибким движением протянул руку к занавеси как раз рядом с Эйраром: — Смотри!.. Веришь теперь, что я поступаю с тобой честно? И что ты нужен мне как союзник, а не как раб?..

За шпалерой оказалась железная клетка, и в ней свивалась зелено-желтыми кольцами удивительно мерзкая тварь, всего больше похожая на червя-многоножку, но только в тысячу раз крупнее. Каждая лапа кончалась отточенными когтями. Мутные фасетчатые глаза взирали на гостя, из шестиугольного рта капала пена. Тварь тихонько Мяукала. Эйрара едва не стошнило.

— Как видишь, мои средства убеждения разнообразны, — сказал волшебник спокойно. — Чем попасть к нему в объятия, лучше уж целоваться с гадюкой. Ну, ну, тихо, прелесть моя!

Он опустил занавесь на место. Эйрар сумел кое-как выговорить:

— Но… почему именно я?..

— Сейчас объясню, — кивнул Мелибоэ. — Если не ошибаюсь, сегодня тебя навещал Леонсо Фабриций?

Как ни странно, он ждал ответа, и Эйрар пробормотал:

— Не ошибаешься.

— А коли так, — продолжал чародей, — ты идешь теперь скорее всего в Наарос, к своему батюшке.

Эйрар встрепенулся:

— Мой отец…

— …ну да, состоит в услужении все у того же Фабриция. Как и брат его Толо. Я понимаю, молодой человек, ты ведь из хорошего рода, так что честь для тебя не пустой звук. Впрочем, иначе бы я и не стал за тобой посылать.

— Тем более — с какой стати именно я? — повторил Эйрар. — У меня и друзей-то никого нет, а ты… вон как могуществен.