Колодец душ

– О чем это ты? Даже здоровые люди приезжают оттуда инвалидами, а тут… Где Эрик нашел этого идиота?

– Да, кардио-неотложки там нет.

– Если девочка вернется к отцу в критическом состоянии, Федоров будет держать своего доктора на коротком поводке в Швейцарии дольше, чем мы можем себе позволить. И никуда не дернется, пока девочка не стабилизируется. Будет там на месте резать пришельцев – всех, кто занял очередные палаты в надежде на успех.

Крис поднял глаза к потолку, словно искал на нем что-то.

– Жаль, что твой Каттори не захотел ехать в Швейцарию. Лежал бы в соседней палате с Анной, под наблюдением доброго папы и хорошего доктора.

– Каттори хочет уйти из жизни в своей родной стране, в своем родном городе. За это он и платит такие огромные деньги.

– А я-то думал, что он платит за то, чтобы не уйти из жизни.

– Он верит в смерть. Когда его сердце остановят во время операции, он полагает, что проснется уже другим человеком, не тем, который лег на операционный стол. Это у них что-то с религией…

– Слишком сложно. Хорошо, что мы не занимаемся религией, а просто зарабатываем хорошие деньги на хороших врачах.

– Как далеко продвинулся Федоров в поисках дочери?

– Улетел в Москву, поднимает связи. Нашел гувернантку Анны где-то в Греции.

– Гувернантку? Она разве не…

– Успокойся. Она ему уже ничего не расскажет. Девушки жили замкнуто, ни с кем не дружили, в свой женский мирок никого не впускали, так что Федоров теперь кусает себе локти.

– Зачем ему кусать эти свои локти?

– Потому что сам обеспечил нам полную изоляцию своих женщин от внешнего мира и никто про них ничего сказать не может. И нет ни одной ниточки, которая бы привела его к нам. Даже если его что-то приведет сюда, мы ничего плохого ему не сделали. Мы не крали его дочь. Она сама нашла молодого ловеласа и сбежала с ним буквально с операционного стола.

Губерт ухмыльнулся.

– Формально, конечно, все так… Но Федоров не дурачок. Он знает, что нам критически необходима операция Каттори. Так что искать он будет здесь.

Повисшая пауза заставила мужчин задуматься, все ли сделано правильно. Нарушил тишину негромкий мелодичный звонок. Губерт машинально взял телефон и, взглянув на экран, прошипел:

– Легок на помине.

Крис удивился:

– Федоров?

– Нет, Эрик.

Крис невольно вздрогнул. Если дело еще не закрыто, Эрик фон Хабберн звонит клиентам в исключительных случаях. А их дело было в самом разгаре. Молодая парочка любовно чирикала на крыше мира, Федоров грозно рычал где-то в московских высотках. Здесь еще недели на две работы, так чего же он звонит? Крис посмотрел на Губерта, и опасения его усилились. Губерт сидел на огромном диване, поджав под себя ноги и резко выпрямив спину. Губы его слились в одну темную, синеватую линию, глаза смотрели жестко. Он положил телефон аккуратно на то же место, откуда взял, и, посмотрев в упор на Криса, спросил:

– Как Федоров мог выйти на нашего исполнителя?!

Крис соображал быстро.

– Единая платежная система помогла?

– Анна засветилась в Тибете со своей пластиковой картой. В банк пришел отчет по операции, и теперь отец в курсе, где его дочь. И скоро будет знать, с кем. И кто заказчик. Так что теперь у меня нет другого выхода.

– Будешь убирать альфонса?

– Буду.

– Дополнительные расходы?

Губерт покачал головой.

– Нет. Расходы возьмет на себя Эрик. Это он недосмотрел.

– Эрик сам будет убирать исполнителя или поручит кому?

– Щупальца у него длинные, достанет и до Тибета. Так что самому ехать вряд ли придется.

– Анна останется одна в незнакомой стране, обиженная, брошенная женщина. И что мы с ней будем делать? Вернем отцу?

– Возвращать ее в таком состоянии нельзя.

– Это почему? Состояние психически нестабильное, возможны приступы истерики. Пока вернут в чувства – пройдет пара-тройка месяцев.

– Парой месяцев здесь не обойтись. И это в лучшем случае, если выживет.

Крис пожал плечами:

– Накачают чем получше.

– Это можно. Но только до операции. А вот после, когда нужно запускать новое сердце и выходить в длительную послеоперационную реабилитацию, вот тогда имеет большое значение, в каком состоянии находится девочка.

Крис потер руки.

– Тогда все отлично складывается! Пока они выводят девочку из любовного невроза и пост-эффекта от всех горных болезней, мы успеваем прооперировать Каттори.

Губерт посмотрел на него, как доктор на безнадежный случай. Крис обиделся.

– Что не так?

– Все не так. Ты, мой дорогой, плохо знаешь женщин. Когда отец получит обиженную девочку, он накажет того, кто это сделал. А она ему в этом поможет изо всех сил. Вспомнит все – и что было, и чего не было. И хорошо себе представляю, куда приведет Федорова обида его дочери.

– Что предлагаешь?

– Предлагаю быстро спрятать девочку в какое-нибудь рядовое медицинское учреждение. Ей нужно затеряться среди миллионов безнадежных пациентов.

– На это можешь не надеяться. Стоит ей только позвонить своему папе, и все решится самым лучшим образом.

– Все зависит от того, сможет ли она это сделать…

39