Колодец душ (ЛП)

Они долго говорили, делясь опытом и наблюдениями. И чем больше они говорили, тем больше Вильгельмина убеждалась, что наконец нашла человека, который может не только дать ей информацию. В лице брата Джамбаттисты она нашла наставника, человека широчайших знаний, способного умело направлять ее поиски.

— Почему ты сменил имя? — спросила Вильгельмина. Они уже давно перебрались в сад. Здесь их мог видеть каждый, кто хотел. Разговоры о том, что монахиня втайне посещает монаха им были совершенно не нужны.

— Ну, милая фройляйн, — ответил он со смехом, — люди обычно так долго не живут. Видишь ли, путешествия между мирами влияют на процесс старения. Я пережил всех своих современников, и люди начали на меня косо поглядывать.

— Да, наверное, со временем это может стать проблемой.

Он кивнул.

— Однажды — после похорон нашего старого ризничего, аббат Сант-Антимо заметил при всех: «Брат Джамбаттиста, у вас должно быть больше жизней, чем у Лазаря!» Все смеялись, но я намек понял. — Монах развел руками. — Что я мог сделать?

— И что же ты сделал? — зачарованно спросила Вильгельмина, подперев подбородок.

— Разве непонятно? Брату Беккариа пора было уходить. Весной я получил у настоятеля разрешение совершить паломничество в Монсеррат, а по прибытии туда остаться и работать в их обсерватории. Конечно, я бывал здесь раньше, но никто из братьев в Сант-Антимо об этом не знал. Прибыв сюда, я немедленно заболел, о чем сообщил в свою обитель. Позже я отправил сообщение, что бедный брат Джамбаттиста скончался и отправился получать своё небесное воздаяние.

— Брат Джамбаттиста умер, — заключила Мина, — и родился брат Лазарь.

— Мне пришлось пойти на обман. Признаю. Но я поведал о том на исповеди, и Бог меня простит, ибо сердце мое чисто, а дело, которым я занят, я делаю во имя Господа. — Он покивал сам себе, соглашаясь с такой формулировкой. — После этого я много путешествовал по Германии, изучал язык и физику, общался со своими коллегами и учился, все время учился. — Он без нужды отряхнул свою рясу. — Когда я узнал достаточно, я вернулся сюда.

— Как астроном?

— Нет. К тому времени все мои современники уже умерли, как я предполагал. Собственно, я на это и рассчитывал. Брата Джамбаттиста, конечно, помнили. А брата Лазаря никто не знал. Сначала я работал в саду и помогал в обсерватории. Со временем занял место помощника астронома и слегка поднялся по служебной лестнице. — Он положил грубую ладонь на руку Вильгельмины и признался: — Терпение всегда было моей добродетелью.

Вильгельмина пробыла в обители больше двух недель. Примерно раз в два дня она встречалась с братом Лазарем в монастырском саду, чтобы обсудить некоторые конкретные вопросы лей-путешествий, особенности использования лей-линий, а также сопутствующие проблемы и последствия. Монах-астроном оказался хорошим наставником; он прекрасно знал астрономию, физику, космологию, философию и, конечно, теологию. Его терпению могли бы позавидовать все учителя. Правда, надо отдать должное, и Вильгельмина показала себя энергичной и старательной ученицей. Она буквально смотрела в рот своему учителю, хотя понимала, что его энтузиазм объясняется тем фактом, что раньше ему просто не с кем было поделиться своими величайшими открытиями и прозрениями. Теперь перед ним был человек, который не только понимал происходящее, но и сам довольно уверенно обращался с лей-линиями. Конечно, опыт Вильгельмины носил несколько хаотичный характер, но все же был довольно обширен. Вильгельмина могла помочь брату Лазарю в его дальнейших исследованиях. А еще она нравилась монаху, он этого не скрывал, и им было хорошо вместе.

Две недели пролетели как один день. Вильгельмина с удовольствием задержалась бы и подольше, но это могло бы вызвать нежелательные подозрения. Они подумали и решили, что ей лучше уйти, а весной вернуться и продолжить обучение. Пока Мина все-таки знала недостаточно, чтобы активно помогать брату Лазарю в составлении карты миров духовного космоса.

— Многие совершают ежегодные паломничества, — говорил брат Лазарь, — так что твое появление никого не удивит. А если кто-нибудь начнет задавать вопросы, скажешь, что исполняешь обет.

— В конце концов, это же правда, — решила про себя Вильгельмина.

Настал день отъезда, и она ушла, но сначала выяснила, где находится ближайшая лей-линия и как она связана с Сант-Антимо.

— Да, а что насчет мозаичного круга в атриуме? — вспомнила она. — Это лей-порог?

— Там выход силы, очень мощной. Я измерял ее уровень, но не пользовался. Поток нестабилен, результаты непредсказуемы. Мне с ним еще работать и работать. Но там всегда полно людей, они мешают, — сказал монах. — Здесь в горах очень много линий силы, ну, или того, что ты называешь лей-линиями. Та, что ближе всего к обсерватории, — помнишь, я тебе показывал? — ведет прямо к Сант-Антимо.

— Ты с ее помощью и попал сюда в первый раз?

— Верно. — Он предупреждающе поднял палец. — Но пользоваться этим путем нужно осторожно. Сначала убедись, что поблизости нет досужих наблюдателей.