Коллекционер закрытых книг

– Вот и хорошо. Наши сотрудники вас туда сейчас отвезут. Когда опасность минует или вы нам понадобитесь для уточнения показаний, мы вас известим. Только оставьте координаты подруги.

– А вещи?

– Никаких вещей. Дома вам появляться нельзя, – сказала Зотова. – Позвоните подруге с моего телефона, а свой выключите и не включайте, чтобы вас не отследили.

– Это невозможно! Я не могу без своего айфончика, это подарок Сержика. Я должна всегда находиться с ним на связи. Он у меня ревнивый как сволочь.

– Когда вас скинут с девятого этажа и ваши мозги размажутся по асфальту, вам уже будет не до телефонов и любовников. А представьте на минутку, во что превратится ваша белоснежная шубка?

Илларионова часто задышала и стала похожа на несчастного тушканчика. Зотова смягчилась:

– Если хотите, оставьте координаты вашего Сержика, я вашему другу все объясню.

– Спасибо! Еще родителям, пожалуйста, сообщите. И бабушке. Они с ума сойдут, если я пропаду. Только сильно не пугайте их, они у меня тревожные. Вдруг бабушке плохо станет?

– Позвоните родителям сами и скажите, что едете куда-нибудь отдыхать.

– Точно! Скажу, что еду с Сержиком в Париж, – выдала Верочка, и глаза ее загорелись так, словно она действительно сидела на чемоданах в аэропорту Шереметьево с любимым в обнимку. Девушка бесцеремонно вырвала у Елены Петровны телефон и принялась с азартом тыкать в кнопки.

Через полчаса свидетельницу наконец-то увезли в Клин, и Зотова вздохнула с облегчением. Она думала, Лиза Климова тупица (прости господи, плохо о мертвых не говорят), но нет, модель – Эйнштейн против Веры Петровны Илларионовой. Лиза Климова – Мать Тереза и образец целомудрия по сравнению с этой эгоистичной особью. О родителях Верочка волновалась? За бабушку переживала? Как же! Наверняка беспокоится, что родители, если рассердятся, могут материальных благ лишить. А бабуля, видно, еще не успела составить завещание. Помрет от волнения из-за исчезновения любимой внучки, и Верочка получит кукиш…

Голова с голодухи совсем не соображала, и к допросу Каверина Зотова была не готова, поэтому решила перенести его на завтра. Пусть депутатский сынок ночку с отбросами в камере проведет, глядишь, станет более сговорчивым. За размышлениями Елена Петровна не заметила, как умяла все блинчики в количестве семи штук, и ее смертельно потянуло в сон. Шевелиться и думать стало совсем лениво.

В машину заглянул Трофимов:

– Отличные новости, Леночка Петровна! Только что звонил Рыжов. Пальчики на туфельке Климовой полностью совпали с отпечатками Каверина.

– Жаль, что он ее не туфлей убил, – зевнула Зотова. Спать хотелось немилосердно. – Ладно, хоть что-то. Завтра с утра начинаем капитальную раскрутку. При такой явной улике хрен парень теперь под залог выйдет. Я вот что подумала, Вень: диктофон, вполне вероятно, кто-то из зевак прихватил.

– В таком случае дело труба.

– Погоди выводы делать. Илларионова мне сообщила, что один парень из зрителей снимал на телефон все происходящее. Илларионова возмутилась и дала ему по лбу сумкой, набитой китайскими шариками. Парень обиделся и ушел залечивать боевые раны. В протоколах опроса очевидцев его имя не фигурирует, потому что свалил он до приезда полиции. Надо этого папарацци разыскать. У него на телефоне может храниться ценная информация, которая поможет нам вычислить воришку диктофона. По показаниям Илларионовой, тело дважды трогали. Городская сумасшедшая из этого подъезда пульс проверяла, а другая жиличка дома поправила на модели халатик. Вполне вероятно, кто-то из них мог диктофон взять. Во-вторых, Илларионова говорит, что парень снимал тело, не заботясь об эстетичности. Хорошо бы запись конфисковать, пока его кино в Интернете не появилось.

– Вряд ли он в травмопункт обращался, – скептически заметил Трофимов. – А фильму свою наверняка уже слил в сеть.

– Необязательно. Если папарацци знает, кто такая убитая, есть вероятность, что повременил. Будет сейчас выторговывать денег у журналистов за жареный материал. Травмопункты нам без надобности. Не думаю, что Илларионова шарахнула парня до сотрясения мозга. Важная деталь: парень был в шлепках. Значит, живет поблизости. Но не в подъезде Климовой. Приметы: на вид ему лет двадцать – двадцать пять, рост средний, цвет волос темно-рыжий, нос картошкой, на лбу, возможно, след от удара. Был одет в кожаную куртку шоколадного цвета поверх синего спортивного костюма с красными лампасами. – Елена Петровна посмотрела на часы, время перевалило за полночь. – Сегодня уже поздно. Какой-нибудь законник обязательно жалобу накатает, разбирайся потом. Завтра с утра пораньше опроси жильцов соседних подъездов и найди этого оператора.

– В таком случае я домой. Меня Илларионова буквально загипнотизировала своей тупостью. Хочу к Эльзе, вернуть мозгам пластичность. Блин, чуть не забыл! Я же вам фильм привез. Вот… – Трофимов протянул ей диск.

– Эльзе привет, – улыбнулась Зотова.