Коллектор (ЛП)

Звоню в серебряный колокольчик, чтобы привлечь внимание разносчика пиццы. Рядом с колокольчиком лежит вырезанная тыква, и я уверен, что даже она может двигаться быстрее будь у нее такая возможность чем парнишка-официант. Быстро приняв душ в отеле, я понял, что умираю с голоду. И как только самый медлительный человек в мире двинул наконец-таки задом, я получаю пиццу, кладу две грязно-коричневые коробки на сиденье машины и еду к дому Чарли.

Аннабель открывает дверь и забирает у меня пиццу. Ее черные волосы мокрые, и можно увидеть следы от расчески.

— Надеюсь ты не съел ее? — она подозрительно смотрит на меня и поднимает крышку коробки.

— Я съел все.

Иду в гостиную и плюхаюсь на диван рядом с Чарли.

— Этого я и ожидала, — Аннабель несет пиццу на кухню и возвращается с бумажными тарелками и салфетками, сложенными сверху. Она садится рядом со мной, передавая мне печеньку.

— А где Блу? — спрашиваю я.

Чарли достает из коробки кусок сырной пиццы.

— Наверху, с бабушкой. Он пошел проведать ее, так как она плохо себя чувствует.

Желудок сжимается. Я знаю, что Чарли не знает, сколько лекарств принимает ее бабушка и что это означает.

— С ней что-то случилось? — рискую спросить.

— Она просто простудилась или что-то в этом роде, но ей все равно плохо, — говорит Чарли. — Я предложила ей пиццу, но она отказалась.

Смотрю на свои руки, потом на Чарли.

— Простуда в октябре? Немного рановато.

Чарли задумчиво хмурится.

— Да. Думаю, ты прав.

Я не настаиваю на этом. Не уверен, что хочу, чтобы Чарли отвлекалась на состояние бабушки.

— Что это за кощунство? — говорит Аннабель, прерывая неловкое молчание. Она смотрит на одну из пицц. Особенно на ту половину, которую я приберегал для себя. Ту, что с канадским беконом. — Кто добавляет бекон в пиццу?

Чарли наклоняется вперед, видит бекон и смеется, указывая что это я сказал добавить бекон.

— Это что-то новенькое.

— Тошнит, — говорит Аннабель. — Какой же ты отвратительный.

— Не такой отвратительный, как твоя игра, — отвечаю я, откидываясь назад.

— Если хочешь поговорить по душам, то пришел по адресу.

Мы смотрим друг другу в глаза, стараясь не рассмеяться, и одновременно откусываем кусочек пиццы.

— Идиоты, — говорит Чарли. Затем ее взгляд падает на лестничный пролет — Блу, ты в порядке?

Мы с Аннабель поворачиваемся к Блу. Он пытается улыбнуться, уверяя Чарли, что все в порядке, но улыбка не достигает его глаз.

— Да, — отвечает он ей. — Я просто устал от игры в «защиту» сегодня вечером.

«По-моему, это хороший выход, — думаю я. — Пошутить, чтобы она не знала, как на самом деле больна ее бабушка».

Мне кажется странным что Блу знает, что происходит с бабушкой Чарли, в то время как сама девушка ни о чем не догадывается, но потом ловлю взгляд Чарли и вижу правду.

«Она знает, — осознаю я. — Просто не хочет, чтобы они волновались».

Я никогда не пойму дружбу Чарли. Дружбу, где не нужны наличные деньги, или перепихоны, или не обязательно говорить правильные вещи, чтобы остаться в кругу. Нет, дружба у Чарли совсем другая. Она пытается защитить своих друзей, а они в свою очередь защищают ее. Они принимают недостатки друг друга и поддерживают друг друга. Мои друзья не были похожи на ее друзей, что заставляет меня задуматься, были ли они у меня вообще.

Я смотрю, как Чарли смеется вместе с Аннабель, пока Блу спускается по лестнице. Не могу перестать думать, что ее друзья должны видеть то, что я вижу в ней, то, что видит мой босс. Ее невинность, ее чистоту. Этот чистый образ жизни, кажется, делает ее счастливой. И я задаюсь вопросом, может ли схожесть с ней сделать меня счастливым.

Аннабель протягивает мне тарелку с четырьмя кусочками пиццы и кивает, прося передать ее. Тарелка переходит из рук в руки и оказывается на коленях у Блу. Он берет первый кусок и уничтожает половину одним укусом.

— Кино? — спрашивает Чарли.

Аннабель вскакивает, бежит на кухню и возвращается с двумя коробками из-под фильмов.

— «Завтрак у Тиффани» или «Эта прекрасная жизнь»?

Все стонут.

Она бросает их на кофейный столик и опускается на диван.

— У вас совершенно нет вкуса.

— Ты носишь эти штуки с собой? — спрашивает Блу.

— Это не «штуки», — говорит она. — Это классика. И я взяла их, когда ты отвез меня домой переодеться.

Чарли поднимает пульт.

— Телевизор?

— Да, — хором отвечаем мы с Блу.

— Прости, милая, — говорит Чарли Аннабель. — Если хочешь, я посмотрю их вместе с тобой в эти выходные.

— Хм-м, — бормочет Аннабель.

Чарли включает телевизор, и мы заканчиваем тем, что смотрим повтор «MTV Movie Awards». Через несколько минут после начала шоу меня охватывает любопытство. Я смотрю на Аннабель, потом на Блу.

«Я удивляюсь».

Раньше мне было все равно, и у меня нет привычки подглядывать, если только не ставлю печати, но я просто ничего не могу с собой поделать. Щелчок пальцев и передо мной свет их душ. Судя по всему, Блу и Аннабель живут скучной, непорочной жизнью, хотя последняя не так чиста, как первая. Какая потеря.