Коллаж Осколков

Тринадцатого апреля 1919 была провозглашена Баварская Советская Республика. Наверное, это было самое недолговременное государственное образование в мире. Тогда двадцатипятилетний член НСДПГ Эрнст Толлер, Эрих Мюзам, Густав Ландауэр и Евгений Левине смогли сплотить вокруг себя единомышленников, и возглавили Высший орган данной республики Kongress der bayerischen Arbeiter-, Soldaten-und Bauernräte (Баварский съезд советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов). Имелся также исполнительный комитет рабочих советов – Vollzugsrat der bayerischen Arbeiterräte, который четко выполнял указания данного съезда. Они имели очень сильные позиции в армии, которую провозгласили Баварской Красной армией. И почти добились некоторых целей. Они взяли под контроль всю территорию Баварии.

Но уже в конце апреле правительственные войска и части «фрайкора» перешли в наступление, чтобы соединиться в Мюнхене. Кстати, именно тогда на полковых и дивизионных штандартах бригады Эрхарда были изображены знаки свастики Hakenkreuz. По сути это был пока один из древнейших идеографических символов. Но в Германии он стал использоваться в качестве эмблемы «расовой чистоты арийской нации». Название происходит от двусложного санскритского слова, обозначающего в переводе «благосостояние». Представляет собой правильный равносторонний крест со «сломанными» под прямым углом концами. Символизирует бесконечность существования и цикличность возрождения. В городе между тем было неспокойно. Этот период был, повторяю, не длительным, пока войска фон Эппа и генерала Носке не вытеснили из Мюнхена коммунистически настроенных оппонентов. Одновременно это можно было назвать началом заката Советов, как официальных органов. Именно тогда на улице Ади столкнулся с красногвардейцами, которые попытались его арестовать. Он был в своей старой военной форме при всех своих боевых наградах, потому что хотел с приятелем фон Грехтом примкнуть к своим знакомым офицерам. Это, они считали, должно было поддержать реакционные силы, к которым они себя относили. Погода стояла ветреная, где-то над городом намечался весенний ливень. Словно получив внутренний толчок, Ади еще с утра не расставался с карабином. Он заранее вышел со съемной квартиры, и должен был пересечь несколько нейтральных улиц, в обход, минуя опасный центр Мюнхена, который еще находился в руках коммунистически настроенных частей. Город он знал прекрасно. Когда оставалось совсем немного, и он мог с облегчением вздохнуть, с боковой улицы вышли несколько вооруженных человек. Это был неслучайный отряд, высокий немолодой человек, который командовал этими людьми, увидев его, вскинул руку и, показывая в его направлении, стал что-то кричать о его якобы антисоветской деятельности.

– Вот тот самый грязный агитатор! Держите его!

Ади испуганно остановился. Его словно поразило молнией. Он вдруг вспомнил, как совсем недавно, сидя на спиритическом сеансе, видел эту самую картину, где вооружённые люди пытались его задержать. Их было больше, за ними появлялись еще люди. Практически оставалось несколько метров, вот они отсекут его от любой возможности побега. Его сначала словно парализовало. Ади сдёрнул с плеча карабин, перевел дрожащей рукой затвор в нужное положение, все это произошло привычно. Дрожь возникла от холодной мысли, что это уже где-то было в его памяти, он поправил головной убор, и выстрелил в толпу. Люди с красными бантами пригнулись, они не ожидали, что первый встречный вояка ответит им выстрелом из карабина. Он еще раз приготовился, и опять выстрелил. В рядах противника возникла паника. Рикошетом задело одного рабочего мастерового, остальные были вынуждены спрятаться или разбежались по сторонам, некоторые кинулись привычно на землю, но уже вынимая свое оружие, готовясь к ответной стрельбе. Этой самой заминки оказалось достаточно, чтобы спастись. Он еще раз передернуть затвор, чтобы броситься бежать в боковую улочку. Та, которая вывела его на параллельную улицу, где он смог значительно оторваться от красногвардейцев. Там стоял другой вооруженный патруль, среди числа, которых он увидел знакомое лицо. Фон Грехт призывно махал ему рукой, что-то радостно кричал, обращаясь к остальным, стоящим рядом. Ади поправил на голове свою фуражку и, больше не оглядываясь, прибавил скорости. Вязкое пространство мгновенно разогнулось вокруг него, ушло в сторону рябыми волнами. Прошла целая вечность, возможно, просто мгновение. И он оказался среди своих людей. Это были те самые добровольцы, с которыми он еще недавно охранял лагерь для русских военнопленных, находившийся близ Траунштайна неподалёку от австрийской границы. Его хлопали по плечу, с восторгом что-то кричали, а он растерянно поправлял форму, убрал за плечо свой карабин. Вытер рукою пот. Когда оглянулся, то далеко увидел несколько человек, которые теперь не смели подойти ближе. Высокий военный смотрел на него с ненавистью. Кажется, что где-то сверху в грозовом небе со свистом что-то прозрачное пронеслось. В последнее время его часто посещали разные видения.