Колхоз. Назад в СССР — 3

— Виктор тебя принял. Но Зеленухи… Они могут и не принять.

Я в этот момент шлёпал Семена по спине, потому как, тот печенье поглотил, но все равно покашливал. Последний удар вышел особ сильным. Со стороны смотрелось, будто Жорик решил младшего брата просто угробить, пользуясь случаем. А все из-за слов Ольги Ивановны. Они звучали как отличный план!

Госпожа Милославская считает себя очень хитрой. Такую схему проработала. Но… Зеленухи — особое место. И если кто сможет вынудить маман уехать обратно в Москву, то только эта деревня с ее психованными обитателями. Светланочка Сергеевна, конечно, тут родилась. Не вопрос. Но за столько лет, скорее всего, воспоминания стёрлись. Ничего. Я их освежу.

Глава 21:"О трудностях воспитания и удивительных явлениях природы"

Ночь на сеновале выдалась жаркой. Звучит многозначительно, но в реальности, просто Андрюха мою ситуацию принял близко к сердцу.

Он, из-за бурлящих в его простой, открытой, деревенской душе эмоций, периодически вскакивал на ноги, забывая, где мы находимся. Дело в том, что выглядел сеновал, как теремок, только пошире и побольше, а спали мы наверху, под крышей. Каждый раз братец об эту крышу и бился головой. Матерился, потом снова укладывался. Было реальное опасение, Переросток пробьет либо деревянное перекрытие, либо свою башку. Хотя, в андрюхину башку, кстати, я верил гораздо сильнее.

Естественно, рассказал ему только то, что мог рассказать. Сильно "причесанную" версию. Особое место в повествовании было отведено Светланочке Сергеевне.

Озвученную Андрюхе историю оформил следующим образом. Мать, которая лучше бы мне матерью и не была,(в этом месте Переросток с пониманием кивал головой, активно поддакивая), сотворила много лет назад плохое дело. Практически — преступление. Очень обтекаемо, не называя имён, я передал Андрюхе суть. Мол, у отца появилась пассия, которая забеременела и родила. Вот маман ее по неосторожности отправила в праотцам. Потом, пользуясь положением, обстряпала все, как несчастный случай, а мальчика, условно говоря, практически моего брата, засунула в приемную семью, которая отбыла на дальний, очень дальний север. В принципе, все именно так и произошло. Не соврал. Умолчал лишь о том, что этот мальчик сейчас живёт в Воробьевке. И, само собой, о том, что в перспективе он должен жениться на Андрюхиной Алке, потом, спустя много лет, родить меня. А вообще, если что, сами мы не местные. И даже не Жорик, а вообще Денис. Короче, все вот эти фантастические завороты вселенной остались при мне. Естественно, ни о чем подобном братцу даже не заикался.

— Ох ты ж… Как назвать то… Блин! — Выдал в итоге Переросток. Похоже слово, часто мной используемое, прилепились и к нему. — Жорик, как ты узнал? Это ведь… Представить не могу, что было бы, выясни я такое про батю. Или мамку…

— Узнал. Случайно. Поэтому и сижу в Зеленухах. Испугалась она. Понимаешь? — Тут я, конечно, немного поменял ход событий. Ну, как немного… Совсем. В реальности было наоборот. Сначала — Зеленухи, а потом — горькая правда о маман.

— Отец что говорит?

— Какой? — задумавшись о Серёге, я не сразу понял суть вопроса. Что там Серёга может говорить? Он не знает ни черта и выглядит, как стопроцентный колхозный лох.

— Да твой же. Этот… Аристарх… Отчество не помню.

— Николаевич он… Вроде… Не знаю. В том-то и дело. Есть подозрение, отец не совсем в курсе событий. Думаю, мать вывернула трагедию так, как ей было удобно. Очень сомневаюсь, будто рассказала всю правду, с деталями, и батя такой, да нормально, Светка. Давай, мочи ещё. Потому и боится она. Опасается, сунусь к отцу с подробностями. Они уж точно не Ромео и Джульетта. Вряд ли отец решит в этом случае массово самоубиться ради спасения чести и репутации. Вот маман спровадить подальше, это вполне может быть. А то и развестись.

— Черт… Так. А зачем сюда приехала? Тебя убрала с глаз, понятно. И то, до осени. Потом как объяснять, почему ты в деревне сидишь и обратно не возвращаешься? Думала, успокоишься?

Что меня ужасно радовало, Андрюха даже на секунду не усомнился в моих словах. Он сразу, без оговорок, поверил в то, что я говорю правду, и левый, придуманный маман вместе с продажным мозгоправом, диагноз, действительно лишь попытка прижать меня сильнее к ногтю.

— Не знаю. И от этого нервничаю. То, что явилась неспроста, это факт. Конченая тетка… Ты не смотри на ее кукольное личико и образ избалованной домохозяйки. Там, блин, внутри обитает маленький Ганнибал Лектор. Псих и маньяк.

Переросток тяжело вздохнул. В его голове сложно укладывалось, что к родителям можно относится вот так. Там крепко сидела вбитая намертво мысль, родителей надо уважать. Но при этом, слушая мой рассказ, он и поспорить не мог. Понимал, Павлик Морозов когда-то был не так уж неправ. Да, родили. Да, воспитали. Но что делать, если подобная грязь вскрывается?

— Ладно. Что думаешь предпринять? — Братец выглядел, как член мафиозного клана, который ждёт решения от крестного отца. Будем врага закатывать в цемент или пусть ещё небо коптит?