Коля Тайга. Полосатый крысолов

– Угу. На всю Расею-матушку твою позу по этому же ящику демонстрировали. Надо было права качать, когда тебя «маски-шоу»⁹ враскорячку ставили. А теперь ты уж дай мужикам сеанса нахвататься¹⁰. Где им ещё голых тёлок поглядеть? На лагерных «петухов»¹¹ не у всякого поднимается. Пусть расслабляются. Потом с Дуней Кулаковой на «дальняке» поручкаются¹² – проблем меньше будет. И не серди меня, – обрывает Тайга Битюга, не давая тому возразить. – Хорош бакланить¹³. Забыл, как мы неделю без телевизора сидели?

Вокруг ночных посиделок у телевизора между арестантами и начальством идёт вечная борьба. В двадцать два часа оперативный дежурный централизованно обесточивает общежития отрядов, оставляя лишь тусклый ночничок в спальном помещении. Но зверехитрое зэковское племя только ухмыляется в ответ на эти выдумки «начальничков». Свой же брат электрик протягивает по стенам скрытую проводку, которую не обнаружит ни один «пупкарь», как называют контролёрский состав – младших инспекторов по надзору. Так что свет «на бараке» есть всегда. Но если при внезапной проверке «хлопнут» арестантов за просмотром «ящика» после отбоя, могут лишить такого удовольствия на неделю, а то и больше.

– Теперь расставляй шахматишки, – говорит Князю Тайга, выставив за дверь неугомонных осуждённых.

– Дядя Коля, а с «лохмачами»¹⁴ что делать? С этим новым «козлом»¹⁵ оборзевшим…

– Ты у меня спрашиваешь? Это я тебя, дорогой, спрашивать должен. Ты за меня на отряде оставался. Лады, лады, только не строй отмазок, – отмахивается старый бродяга от попыток Алихана оправдаться. – Не в тебе дело. Обычные кумовские прокладки¹⁶. Пробуют отряд на «козлистость». Кинули шакалят «вязаных»¹⁷, теперь будут глядеть со стороны, кто кого загрызёт: мы их или они нас. Свистни какому-нибудь гаврику, чтобы этого Савёлкина сюда позвал.

– Не придёт. Он стойку держать будет. Старшина отряда, независимый. С холуями своими может и свалку затеять.

– Да что ты? А вот я не гордый. Пошли.

Старшего дневального Тайга и Князь находят среди толпы мужиков в комнате отдыха у телевизора. «Главкозёл», затаив дыхание, наблюдает, как юная китаянка делает эротический массаж курчавому негру.

– Не обкончался ещё? – вежливо шепчет Тайга, наклонившись к уху Савёлкина.

– Ты со мной так не базарь. Со своими «торпедами»¹⁸ так базарить будешь.

– Можно и по-другому, – миролюбиво соглашается «смотрящий». – Нежно и в интимной обстановке. Потопали.

– Никуда я не пойду, – резко отвечает старшина.

– Что, бздиловатой конь породы? А ты не боись… В шахматишки сыграем. Или у тебя в шахматишки тямы нету?

Дядя Коля кривит душой. Он прекрасно знает, что у Савёлкина в шахматишки «тяма есть». Навёл справки: первый разряд у «козла».

«Козлами» в колонии кличут активистов из числа осуждённых. То есть тех арестантов, которые добровольно помогают администрации. Участвуют в различных самодеятельных организациях, поддерживают порядок, своего же брата «сидельца» учат жить. Это последнее обстоятельство особенно бесит арестантов: сам-то ты кто?! На себя погляди! Зато у «козлов» – власть. Хоть маленькая, а власть, да плюс прикрышка от начальства.

– Ну, пошли, поглядим, – настороженно соглашается старшина. Поднимается. С ним вместе – и двое его помощников.

– А эти огудины¹⁹, они тебе ходы подсказывать будут? – кивает Тайга на сопровождающих.

– На игру посмотрят.

– Добре.

Как только Тайга с Савёлкиным входят в каптёрку, Князь мгновенно перестревает дорогу «огудинам»:

– Стойте, где стоите!

– Борзеешь, зверь?!

Кулаком в рёбра, лбом в переносицу – и «горилла» медленно сползает на пол по стене.

– Стой, где стоишь! – повторяет Князь, резко обернувшись к другому. Тот, впрочем, ответить не может: его, что называется, «взял на вязы» невесть откуда возникший Битюг, заломив руку и придушив левой сзади за горло.

В каптёрке тем временем обстановка накаляется. Савёлкин начинает понимать, что всё идёт не по тому сценарию.

– Где мои ребята?

– За дверьми.

– А ну впусти!

– Слышишь, «лохматый», здесь командую только я.

– Ну и пошёл ты на…

Договорить Савёлкин не успевает. Тайга обрушивает на его темя «чифирбак» – огромную литровую кружку. Остатки густого чая и заварка разлетаются в стороны. Тайга повторяет процедуру ещё раз, и ещё, и ещё… Дверь каптёрки приоткрывается, из коридора раздаётся голос:

– Всё в порядке, дядя Коля?

– Для меня – да, – отвечает Тайга.

Дверь закрывается.

Тайга наливает из чайника в кружку воды, потом взбалтывает содержимое – и вместе с «нифелями»²⁰ выплёскивает в лицо старшине. Тот, застонав, пытается подняться. Тайга приподнимает его за шиворот и швыряет на диван.

– Ну что, сука, оклемался маленько? А теперь сиди и слушай, пока я говорить буду. И не вздумай перебивать! Неприятность получится.

– Ну, гад, я ещё… – шипит Савёлкин – и тут же снова получает кружкой, но уже по лицу.