Колесо Фортуны

— Осторожнее, — сказала Холли, прикасаясь пальцем к его губам. — Никогда не бросай вызов будущему. Достаточно того, что есть.

И вот теперь ее нет, но ему этого не может быть достаточно. Он не хочет удовлетвориться теми годами, которые они провели вместе.

Шел дождь, и Грег подумал, не является ли погода продолжением его собственного состояния, его внутреннего ненастья. Когда он оказывался здесь раньше с Холли, в Свипер-Сити всегда светило солнце и улицы были заполнены праздничной шумной толпой.

Когда вы прибываете в Свипер-Сити с Земли, он приобретает человеческие черты. Они приходили сюда часто, особенно после рождения ребенка. Ставили свои маленькие ставки, открывали свои двери, забирали свое добро и свое зло и везли обратно в Лисбург, штат Вирджиния, где жили постоянно.

Они были молоды и удачливы.

Грег сел на поезд, нашел свободное место. Он предпочел бы остаться один, но вагон быстро заполнился, и рядом присел человек средних лет, в очках в проволочной оправе и шляпе котелком.

— Не возражаете, если я закурю? — спросил мужчина, извлекая трубку.

— Конечно, нет.

Человек посмотрел на блестящую голограмму в руке Грега.

— Петиция? — спросил он.

— Да.

— Возлюбленная?

— Жена.

Человек кивнул и пососал трубку. Вздохнул.

— Мы случайно приходим, случайно уходим, — сказал он.

Замечание было вполне безобидным. Каждый обитатель Свипер-Сити время от времени произносит его. У Грега же оно вызвало необъяснимую ярость, захотелось схватить это факсимильное изображение попутчика за шею и сжать его с криком: «Твоя удача тебе изменила. Ты сидишь рядом с неверным».

Вместо этого Грег уставился на проносящиеся за окном огни Свипер-Сити, которые вскоре остались позади, и загородная тьма превратила окно в черное зеркало. Он рассматривал свое отражение — крепкий молодой человек с темными волосами, меланхолическим выражением лица и отрешенным взглядом, словно он уже принял поражение, увидев, как бегущее море цифр внезапно застыло и вспыхнуло красным, показывая, что совпадений не было и проигрыш не подлежит пересмотру.

И с черного потолка раздастся громовой голос:

— Она мертва навеки, и ребенок мертв. Это то, что случилось. Петиция была должным образом рассмотрена, другие заявления приниматься не будут. Проситель должен ждать решения Хранителя шансов.

Решением, конечно, будет смерть, новый прилив цифр поглотит его своей безучастностью. И его исчезновение станет уже просто примечанием, мелким происшествием. Ибо он к тому времени будет мертв, убит в тот момент, когда захлопнется дверь последней возможности, когда Холли и Мириам уйдут насовсем и смысл исчезнет из его жизни окончательно.

Они окончили школу и поступили в Вирджинский университет. Их друзья удивлялись тому, что они не живут вместе, поскольку объединявший их мир любовных сигналов слишком бросался в глаза. В компаниях они были приветливы, но держались отчужденно, не в состоянии спрятать истины: вселенная за пределами их счастья была химерой, наполненной фантомами, неразборчивыми голосами и смутными социальными правилами.

— Будем жить вместе, когда поженимся, — сказала Холли. — Мне еще нужно сообщить об этом отцу.

— Я думал, твой отец — робот.

Холли нахмурилась, но не удивилась.

— Моему настоящему отцу. Ты с ним еще незнаком. Он не одобрит мой выбор. Он никого не одобрит. Он считает, чем больше у тебя привязанностей, тем больше шансов работает против тебя.

— Великая философия, — сказал Грег.

Холли поцеловала Грега в губы.

— Он появится, — сказала она. — Он любит меня до безумия.

Они поженились в год получения дипломов. Церемония была скромной: несколько друзей из университета, родители и сестра Грега, Холлины родители-роботы.

— Я вижу, твой отец не пришел, — сказал Грег. — Твой настоящий отец.

— Нет, — сказала Холли, внезапно погрустнев. — Он принял наш брак, но для него это болезненно.

В ночь перед свадьбой Холли пригласила Грега в свое жилище. Чаще она проводила время в двухкомнатной квартире неподалеку от университета, которую снимал Грег. Холли сказала:

— Ты никогда не спрашивал меня, куда я ухожу.

— Нет, — сказал Грег, и захолонувшее сердце подсказало ему, почему. Он боялся, что это знание разделит их. Когда она отсутствовала, он подъезжал к ее квартире и видел ее машину у двери, но дома никого не было, и, заглядывая в окна, он видел пустые освещенные комнаты… Грег не был уверен, хочет ли он знать, куда она исчезает.

Она, казалось, почувствовала это и притянула его к себе.

— Я ухожу недалеко, — сказала она. — И где бы я ни была, я думаю о тебе. Но мы собираемся пожениться. Ты должен увидеть мой дом. Он станет ареной наших снов.

Она взяла его с собой в Свипер-Сити. В ту ночь вход туда находился у нее под кроватью. Обычно он оказывался в кладовке. Когда Грег научился видеть, он иногда замечал его перемещения: иной раз вход скользил вдоль цоколя дома, а в жаркие дни лежал под ванной, словно кот, прячущийся от жары.

— Вот это отпирает дверь, — сказала она, показывая ему мерцающую голограмму, и он мгновенно узнал ее губы, слегка раздвинутые, ярко-красные и светящиеся. — Поцелуй.