Колесничие Фортуны

– Ну где уж нам уж… Означает это то, что «родственничек» мой играл вовсе не за императора, а за себя. Имея Лейтонбурга и Раймунда Арагонского у себя в тылу в качестве базы.

– Ну, это как сказать. Принц Оттон, видимо, считал, что держит де Вердамона в качестве последнего довода в шпиле [31] с Англией.

– И ты видел этого сына? – все с той же охотничьей интонацией быстро задал вопрос невидимый мучитель.

– Нет. Но лорд Томас видел. Законный наследник должен был показать ему какой-то только ему ведомый условный знак. Вроде бы какой-то медальон.

– Есть ли какие-то доказательства того, о чем ты мне тут поведал?

– Я своими глазами видел лист, вырванный из церковноприходской книги церкви Девы Марии, подписанный аббатом Клодом, духовником графа.

– И где этот лист сейчас?

– В одном из тайников замка Венджерси.

– И что, о свадьбе анжуйского графа и дочери бальи никто не узнал? Не было пышных торжеств по поводу столь знаменательного события?

– Нет, всего этого не было. Отец невесты внезапно умер незадолго до свадьбы, а выдерживать положенный траур было не в духе нашего покойного короля. Поэтому в нарушение всех обычаев венчание состоялось тайно и немедленно.

– Хорошо, с этим понятно. Ты знаешь, где этот тайник?

Заключенный, видимо, отрицательно покачал головой.

– Так я и думал. Ну ничего, если будет нужно, я велю разобрать этот замок по камешку. Что еще хорошего ожидает нас в его тайниках?

– После смерти короля Генриха мы отправились в Жизор и, к своему изумлению, получили там такие несметные сокровища, о существовании которых вряд ли кто догадывался в Английском королевстве.

– А точнее?

– Одного золота, которое мы там получили, было четырнадцать возов.

Следователь явственно поперхнулся.

– Что? Съел, сталинский сокол? – злорадно прошипел Лис. – Капитан! У меня есть глобальная идея. А не заехать ли нам в Венджерси, пока этот сатрап переводит дух? Должен тебя предупредить, второго такого случая может не быть.

Он наткнулся на мой выразительный взгляд и сразу скис.

– А то можешь жениться на маркизке, – внезапно оживляясь, завершил он. – Хотя мне как-то не показалось, что она была особо рада нас видеть…

Судя по звуку, отец английской демократии и личность, приближенная к государю, в волнении осушила пресловутый ковшик.

– Ладно. С этим тоже вроде понятно. Перейдем к тем дням, когда ты предал своего господина.