Колдунья

– Мне всё равно, – сказал Венделл, наконец нарушив молчание. – Я люблю тебя и останусь с тобой, кем бы ты ни была. Но, Кэрри… У нас нет будущего. Я священник и никогда не смогу обвенчаться с тобой. Да и ты… – Венделл замялся, так и не решившись произнести страшного слова «колдунья», которое вертелось у него на языке. – Нам придётся всё время прятаться, скрываться от людей. Рано или поздно всё кончится печально, и ты это знаешь.

– Нет, нет, – быстро сказала Кэрри, и её волосы затрепетали от его дыхания. – Ты не пришёл бы, если бы знал, что это так.

– Но что будет с нами дальше?

– Не знаю. Сейчас я не хочу думать об этом.

– Ты же не хочешь сказать, что когда-нибудь вернёшься в Дарквилл?

– Увидим, – ответила Кэрри, глядя в тёмную даль…

Глава 27. Украденное письмо

I

Был поздний, дождливый вечер, сырой и холодный, когда запоздалый путник постучал в ворота обветшалого дома, одиноко стоявшего среди деревьев в лесу близ деревни Крелонта.

– Пустите переночевать, хозяин. В такую ночь неуютно на тёмных улицах.

– Кто вы?.. – голос, который послышался из-за дверей, был приглушённый и низкий, как будто тот, кто это говорил, нарочно старался изменить его.

– Я везу письма в замок Дарквилл, а время сейчас неспокойное, на дорогах хозяйничают разбойники. Путь к замку лежит через лес, и мне не добраться туда до утра.

Дверь приоткрылась, и высокий человек, с ног до головы закутанный в чёрный плащ, появился на пороге, словно возникнув из темноты.

– Я когда-то был в Дарквилл-холле и знаю там почти всех слуг, – сказал он. – Назовите ваше имя; может быть, я что-то слышал о вас?

– Меня зовут Леон Тадри. Я недавно приехал в замок, а до этого жил у лорда Брэкли.

– Нет, я вас не знаю, – ответил хозяин, задумавшись. – Но всё равно заходите: скоро начнётся гроза, а до замка Дарквилл путь неблизкий… Кэрри! – позвал он молодую девушку, служанку или дочь, – не разобрать. – Проводи этого человека в комнату.

Поблагодарив за ночлег, Тадри пошёл за девушкой по пустому и тёмному дому.

– Так вы собираетесь в замок Дарквилл? – спросила Кэрри, которая, видимо, слышала весь разговор.

– Да.

– А кто там живёт?

– Лорд Брэкли с семьёй. У него две взрослые дочери, Лора и Джейн; есть ещё старший сын Эдвард, но он редко бывает в замке, и младший, маленький Джеймс. Сэр Альфред хочет оставить ему всё своё состояние.

– Он, наверное, очень богат?

– Очень. Все окрестные земли принадлежат ему.

– Я тоже слышала о нём, – сказала Кэрри, – но мы живём в такой глуши, что посторонние редко бывают у нас. А что вы везёте? Письма для сэра Альфреда?

– Здесь письмо от родных леди Элис, его жены, и донесение управляющего имением.

– Плохие новости?

– Нет, наоборот. Имение приносит лорду Брэкли немалый доход.

– Вот ваша комната, – Кэрри открыла одну из дверей. – Здесь темно; я сейчас зажгу свет.

Девушка обернулась, и пламя свечи озарило её лицо. Теперь, в неверном, дрожащем свете, было трудно определить её возраст. Она казалась совсем ребёнком: худенькая, с тонкими, детскими чертами лица, – но взгляд её тёмных, блестящих глаз был не по-детски серьёзным; длинные каштановые волосы, отливавшие золотом при свете свечи, были заплетены в косы.

– Вы читаете эти письма? – спросила Кэрри, останавливаясь в дверях.

– Нет. Как я могу их читать? Они запечатаны, – с раздражением ответил Тадри.

«Девчонка хотела что-то выведать у меня, – подумал он, когда Кэрри ушла. – Но зачем ей понадобился лорд Брэкли? У неё глаза загорелись, когда она увидела это письмо. Здесь что-то не так. Похоже, она знает о нём больше, чем хочет сказать».

Тадри погасил свечу; комната погрузилась во мрак. За стенами дома не было слышно ни звука, и, утомлённый дорогой, он быстро и крепко заснул.

…Оставив Тадри одного, Кэрри вернулась к себе. Маленькая, тесная комната, вплотную примыкавшая к комнате Хантера, встретила её темнотой и безмолвием. Кэрри задула свечу и легла. Много ли прошло времени?.. Она не знала. Приезд Тадри разбудил воспоминания детства; картины прошлого одна за другой проносились у неё перед глазами. Кэрри лежала, неподвижно глядя в темноту…

Внезапно, почти засыпая, она услышала, как часы бьют полночь. Тихо, как тень, она поднялась с постели и медленно, осторожно пошла по коридору в сторону комнаты Тадри…

II

Над лесом стояла глубокая ночь. Тадри спал, утомлённый дорогой. Свет не горел, в комнате было темно; сумка с письмами лежала на некрашеном дощатом столе.

Тадри спал и не слышал, как тихо, без скрипа и стука, открылись двери, и чья-то серая тень проскользнула внутрь.

Очутившись на пороге комнаты, Кэрри замерла, испуганно всматриваясь в темноту, но Тадри спал, и ничто не нарушало ночной тишины. Осторожно, стараясь не шуметь, она взяла сумку с письмами со стола и так же бесшумно исчезла за дверью.

Комната Хантера, маленькая и тёмная, встретила её безмолвием и тишиной. На столе горела свеча; Хантер сидел у стола, склонившись над книгой в чёрном кожаном переплёте, – той самой, которую когда-то, восемь лет назад, передал ему Ортон в своём старом и мрачном замке.