Колдун. Сквозь века

Просто дышал и стоял рядом, но меня трясло так, словно пронзало тысячей молний от макушки к пяткам, затмевая разум и поглощая все мои эмоции, оставляя лишь животный, первобытный страх.

Не знаю, как смогла заставить себя двигаться и встать с ним лицом к лицу, даже если для этого мне пришлось собрать всю свою волю и смелость в кулак, стараясь не упасть на колени своими дрожащими ногами.

Так вот ты какой.

Хищный.

Острый.

Жестокий.

Действительно высокий, настолько, что приходилось смотреть в его лицо, запрокидывая собственную голову. С мощными широкими плечами и длинными ногами. Облаченный в элегантную темную одежду, которая не скрывала красоты его тела, но делала вид еще более темным и устрашающим.

У мужчины было овальное лицо с длинным, совершенно прямым носом, отчего он казался в буквальном смысле острым, впалые скулы, поросшие щетиной, где проглядывали седые волосинки вперемешку с иссиня-черными. Даже кончики его ушей были заостренными, словно в этом человеке каждая грань была острой, хищной и ранящей.

Тонкие губы снова дрогнули в усмешке, когда я тяжело сглотнула, вдруг подумав о том, что не могу назвать его красивым, или хотя бы привлекательным, но все-таки было в этом мужчине что-то такое завораживающее и опьяняющее, что невозможно было отвести глаза.

Может быть дело было в силе, которая струилась от него кусающими импульсами, отчего постоянно хотелось сделать постыдный, но спасительный шаг назад. В его надменности и том снисхождении, с которым он позволял рассматривать себя.

А еще в глазах. Синих-синих.

Его взгляд походил на удар молнией, когда тебя ослепляет и скручивает от неожиданности, пока ты тонешь в этой стихии, понимая, что не выживаешь, совершенно дезориентированная и хрупкая, чтобы прийти в себя от страшных ран и ожогов по всему телу, понимая что после вспышки ошеломительно обжигающего холода, пришел огонь, испепеляющий дотла.

Да, именно этот огонь пугал меня в его взгляде.

Именно он заставлял меня чувствовать себя потерянной, даже если вокруг были сотни людей, и обнаженной, даже если на мне была одежда!

Он и сейчас смотрел именно так.

До дрожи, до странного покалывания в кончиках пальцев, в попытках спрятаться от него как можно скорее и дальше, но в то же время не в состоянии сделать даже шага, я сипло выдохнула, едва слыша сама себя:

— …я закричу!

Его черные ресницы опустились на мои губы, словно я сама только что призвала дьявола на свою погибель, побледнев и почувствовав, как от лица отхлынула вся кровь, а мужчина вдруг улыбнулся, показывая идеально белые ровные зубы и очаровательную улыбку, которая не потеряла своей хищности и жестокости.

Кажется, теперь я понимала, что могли в нем найти те женщины в кафе.

Он был подобен холодной скале, вершина которой покрыта льдом и снегом, и укрыта непроглядной тьмой.

Эта скала может стать твоей погибелью, если ты не рассчитаешь силы.

Но может стать и спасением, за которой ничего не будет страшно…кроме него самого.

Словно затравленный зверек я шарахнулась от него назад, ударившись спиной о стеллаж и чудом не перевернув его на себя, когда он протянул руку вперед, показывая широкую ладонь и на удивление изящные длинные пальцы, не лишенные, однако силы, но не чтобы коснуться меня, так же горячо и навязчиво, как смотрел, а чтобы развернуть в моей дрожащей ладони помятый список литературы.

Он даже не коснулся меня, а я не смогла и пикнуть, глядя распахнутыми глазами, как мужчина чуть склонился, и его черные ресницы опустились вниз, чтобы порхнуть, когда он быстро прочитал все то, что было написано моей рукой.

— Психология. Межличностные отношения. Отклонения в поведении, — от звука его голоса меня снова бросило в дрожь. Он казался каким-то нереальным. Слишком глубоким, чувственным и сильным, чтобы принадлежать простому смертному человеку, а не какому-нибудь великому королю прошлого, кто мог парой слов заставить многотысячное войско следовать за ним в самую пучину смерти без сомнений и боязни. — Блок психологии напротив.

И снова я была не просто растеряна, а потеряна, захлопав глазами и пытаясь понять, как же я очутилась в этой ситуации, рядом с мужчиной, который пугал и одновременно завораживал своим странным, колючим и хищным обаянием.

— …я не туда попала? — пролепетала я, стараясь по крупицам собрать себя воедино и хотябы внешне не выглядеть такой испуганной и подавленной рядом с ним, видя, что его жуткие синие глаза снова набросились на меня со всей той дикой, неистовой и мрачной жаждой, которая едва ли доступна нормальному здоровому человеку, а не маньяку, словно он не ожидал, что в его присутствии я смогу открыть рот, что веселило и восхищало его.

— Ваш блок прямо напротив. Справа от лестницы.

Господи! Нельзя давать маньякам такой голос!

Я с трудом удержалась оттого, чтобы не закрыть глаза и не выдохнуть тяжело и судорожно, заставляя себя держать спину ровно, а плечи прямо, даже если колени дрожали и тряслись так, что мне казалось, что подол моей юбки двигается мелкими волнами в такт затравленному сердцебиению.