Колдун из Салема

Это была странная, можно сказать, абсурдная картина. Она наводила на меня неописуемый ужас.

— Что здесь произошло? — испуганно прошептал я. — О господи, Говард, кто это все сделал?

— Не знаю, — ответил Говард. Его голос был очень напряженным. Казалось, он держится из последних сил. — Знаю только, что мне не хотелось бы перейти ему дорогу.

Он вздохнул, присел на корточки и потрогал рукой грунт. Когда он поднял руку, по его пальцам стекала влажная земляная жижа, похожая на темно-коричневую слизь.

— Мертвая, — пробормотал он. — Мертвая земля, Роберт. Здесь больше нет жизни. Совсем нет.

— Да нет, есть, — тихо возразил я. — Кое-кто здесь живет, Говард. А именно то существо, которое это все натворило.

Говард некоторое время смотрел на меня широко раскрытыми от страха глазами. Затем он встал, вытер ладонь о брюки и посмотрел на север.

— Быть может, оно поползло к морю, — сказал он.

— Или, наоборот, приползло оттуда, — возразил я.

Он ничего не ответил, но мы, возможно, оба подумали в тот момент об одном и том же. Тогда, в гавани, Говард видел все так же отчетливо, как и я: чудовищные, перекошенные тени, полившиеся жутким потоком из трещины в небе, похожей на рану, и исчезнувшие в море…

— Пошли, — вдруг сказал он. — Нам нужно убираться отсюда, и как можно быстрее.

Больше не говоря ни слова, мы вернулись к повозке. Миссис Уинден встретила нас любопытным вопросительным взглядом. Но, увидев, что ни Говард, ни я не собираемся давать каких-либо пояснений, она промолчала, и, хлестнув вожжами, заставила лошадей двигаться. Но все время, пока мы ехали через этот искусственный туннель в лесном массиве и снова углублялись в лес, я чувствовал, что миссис Уинден скована страхом.

Лошади становились все беспокойнее, и через некоторое время Говард забрал у миссис Уинден вожжи. Но и ему едва удавалось управляться с лошадьми, и все чаще приходилось прибегать к помощи кнута, чтобы заставлять их продвигаться вперед.

А еще через десять минут наша поездка закончилась: повозка перекатилась через какой-то камень, проехала еще немного вперед и — вдруг начала утопать в болотистой почве. Я почувствовал, как колеса все глубже и глубже уходят в землю, затем раздался чмокающий звук — и повозка погрузилась в грязевое месиво по самые оси, застряв так крепко, будто ее сковало вязким раствором.

Говард гневно бил лошадей кнутом, пока я не отнял у него кнут, а заодно и вожжи.

— Это бессмысленно, Говард, — сказал я. — Мы основательно засели.

Он сердито посмотрел на меня, как будто это я был во всем виноват, затем пожал плечами и сжал кулаки.

— Черт возьми, этого нам еще не хватало, — пробурчал он. — Да, было бы, конечно, уж слишком хорошо, если бы нам сопутствовала только удача. Теперь придется продвигаться вперед бегом.

— Не совсем, — я указал на лошадей. — Рольф и миссис Уинден могут поехать верхом, — я попытался улыбнуться. — По крайней мере, нам не придется нести их на руках.

Мое последнее замечание, похоже, еще больше испортило настроение Говарду. Он встал и хотел было спрыгнуть с повозки, но в последний миг ему, видимо, пришло в голову, что он тут же увязнет в грязи по уши. Что-то сердито буркнув, он повернулся, пролез между мной и миссис Уинден вглубь повозки и склонился сначала над Рольфом, а потом над нашим пленником.

— Не надо делать вид, что вы без сознания, — пробурчал он. — Если, конечно, не хотите, чтобы мы вас здесь бросили.

Его слова возымели эффект. Мужчина открыл глаза и попытался сесть, но Говард грубо прижал его к скамейке. Его поведение начинало меня раздражать. Я раньше знал Говарда как очень культурного человека (пусть даже и немного взбалмошного), и он еще никогда при мне не вел себя столь грубо.

— Я сейчас вытащу у вас изо рта кляп, а затем развяжу ноги, — сказал он. — Но перед этим я хочу, чтобы вы меня выслушали. У меня в кармане есть револьвер, так же как и у моего юного друга. И если вы предпримете хотя бы малейшую попытку сбежать, или начнете кричать, или еще что-нибудь в этом роде, то немедленно получите пулю в ногу и будете потом лежать в лесу, пока ваши друзья вас не найдут. Это вам понятно?

Мужчина кивнул. Судя по выражению его лица, он понял Говарда и вряд ли сомневался в его словах. Говард наклонился, вынул у нашего пленника изо рта кляп, а затем развязал ему ноги. Мужчина сел, сделал несколько глубоких и шумных вдохов и посмотрел на Говарда со смешанным выражением страха и растерянности.

— Спасибо, — сказал он.

Говард, не обратив на его слова ни малейшего внимания, повернулся к Рольфу и осторожно потряс его за плечо. Рольф открыл глаза и тихо застонал.

— Тебе придется подняться, Рольф, — сказал Говард. — Совсем ненадолго. Сможешь?

— Я могу вам помочь, — сказал наш пленник. — Развяжите меня. Обещаю, что не буду пытаться убежать.

Говард серьезно на него взглянул, затем отрицательно покачал головой и попытался помочь Рольфу подняться. Это ему удалось, однако Рольф, измученный жаром, тут же упал на спину, словно кукла, и чуть было не вывалился из повозки.