Колдун из клана Смерти

— Вот в чем дело. — Кадаверциан откинулся на спинку кресла. — Клан Даханавар уже обвинили в манипуляциях новым Судьей, теперь очередь кадаверциан. Давайте вспомним, с кем еще Дарэл вступал в контакты? Помнится, какое-то время он гостил у асиман, не по своей воле, конечно. Но, кто знает, как это повлияло на его восприятие действительности. Быть может, он воспылал тайными дружескими чувствами к вашему клану, Амир?

В зале раздалось несколько сдержанных смешков, слегка разрядивших напряженную обстановку.

— Но я не уверен, — продолжил Кристоф уже менее беззаботным тоном, — что кто-то из присутствующих станет добровольно выполнять распоряжения юной леди.

— А я не уверен, что она вообще способна их отдавать, — угрюмо заметил Миклош.

— Отчего же?! Способна! — едко отозвался Амир. — Когда Дарэл, мысленно посоветовавшись с господином Кристофом и своей наставницей, нашепчет ей на ушко, что делать.

— Послушайте! — сказала Виттория неожиданно для меня самого. — Не важно, сколько мне лет. Как выгляжу и к какому полу принадлежу. Я знаю свою задачу. Ревенант всегда был гарантом мира между кланами. Он гасил все конфликты. Помогал найти правильное решение…

— Может быть, вы-то и знаете, — с легким пренебрежением заметил тхорнисх, — но не телепат, сидящий за вашим плечом.

— Господа, скажите мне одно, — Фелиция посмотрела на всех присутствующих по очереди. — Неужели вы все хотите возвращения междуусобиц?

— Мира между нами не было никогда, — с легкой ироничной улыбкой заметил Рамон. — Война шла постоянно.

— Но скрытая! Без массовых кровопролитий.

— Думаю, Леди слегка сгущает краски, — с притворным благодушием сказал Миклош. — О каких кровопролитиях идет речь? Никто не собирается устраивать бойню на улицах Столицы.

— Пока не собирается. — Я успел прочитать картинку, мелькнувшую в голове тхорнисха. — Но эта мысль кажется некоторым очень привлекательной.

Целенаправленное проклятье Бальзы ужалило меня, словно оса, но я не обратил на него внимания. Голос Фелиции зазвучал с настойчивой убедительностью. Словно она говорила с неразумными учениками, пытаясь удержать их от ошибки.

— Эта девочка — хоть какой-то шанс для нас сохранять нейтралитет.

— Юная белая голубка с оливковой ветвью в клюве, — ехидно сказал Миклош.

Дальше я не стал слушать. Я смотрел на гневно раздувающегося Амира и вдруг почувствовал, что перестаю понимать его мысленные злобные комментарии по отношению ко всем присутствующим. Я ощущал только его магию.

Не думал, что бывает столько разновидностей огня. Едва тлеющий, стелящийся по земле, закручивающийся высокими столбами, ревущий от бешенства и мягко шелестящий. Красный, белый, желтый, багровый, синий. Адская топка и нежное тепло. Я погружался в них, чувствуя как пламя течет через меня, тайком пробирается в мою душу и надежно устраивается там.

На несколько мгновений мне показалось, будто я выпадаю из реальности. Все вокруг окрасилось огненными вспышками. Каждый из кровных братьев излучал свой собственный жизненный свет. Кто больше, кто меньше. Ярче всех «светился» Иован. Кристоф едва «тлел». Виттория рядом со мной вспыхивала неровно. У Фелиции в области солнечного сплетения пылал огненный клубок, а голова оставалась ледяной. Вокруг Иноканоана плясали красные искры. Рамон был наполнен равномерным теплом, не сильным и не слабым. А сам асиман был похож на факел.

Более того, каждый предмет в зале излучал сияние. Стол хранил память о тепле дуба, из которого его сделали. Гобелен на стене помнил о жизненной силе мериноса, из чьей шерсти его соткали. В подсвечниках скользили отсветы металла…

А я мог «захватить» огонь каждого и заставить его вспыхнуть еще ярче, настолько ярко, что он испепелит своего обладателя.

Какой великолепной магией ты обладаешь, Амир!

Асиман дернулся, словно от укола, пристально взглянул на меня, но я уже отвел взгляд, приходя в себя.

— А вот и клан Искусства пожаловал, — елейным голосом произнес Миклош, и я увидел Паулу, стремительно входящую в зал.

Появление юной фэри на Совете было более чем необычно. И этого мнения, похоже, придерживались многие из присутствующих.

— А где уважаемый Александр? — продолжил допытываться тхорнисх. — Неужели он не почтит нас своим вниманием?

— И у тебя хватает наглости спрашивать об этом?! — неожиданно произнесла девушка громким, дрожащим от ненависти голосом.

Бальза опешил от подобной дерзости со стороны ученицы Александра, а на меня накатила волна ее боли и отчаяния. Паула произнесла с ядовитой почтительностью ко всем присутствующим:

— Позвольте сообщить вам, господа. Клан Фэриартос избирает нового главу.

Нахттотер хмыкнул и саркастически поинтересовался:

— Это тебя, что ли?

— Что с Александром? — с подлинной тревогой спросила Фелиция, перебивая шелест голосов, поплывший по залу.

— Мертв! — крикнула Паула и гневно указала на Миклоша. — Он убил его!

— Что за чушь!? — рявкнул тот, искренне изумленный этим обвинением.

— Ты отомстил ему за Иохана, не так ли? И за меня тоже?! — прошипела Паула, сжимая кулаки. — Как ты мог?! Из-за своего грязного бешеного пса ты уничтожил величайшего художника в мире!!!