Колдун

Парни отвлеклись от поединка. Ерекон стоял прислонившись к каменной кладке, будто просто вышел погреть старые кости на солнце. Вот только зимнее солнце редко греет.

Хорхе удалось достать колдуна, тот поймал меч на нож и уперся пятками в землю, сжав от натуги зубы.

Рукав порванной рубахи сочился кровью, у воина была обожжена щека.

Воевода поглядел на пытавших друг друга мужчин и подошел. Отроки тут же отхлынули в стороны, давая дорогу.

— Довольно.

В башне было действительно намного теплее, у растопленного очага, завернувшись в меховую шубу, на низенькой скамеечке сидела высокая светловолосая колдунья.

— Катарина, выйди. — Велел воевода. — Ильма отправила в помощь, но мне больше кажется в слежку.

— Ваша жена вам не доверяет?

— Мы мало сходимся во мнениях в последнее время. — Ерекон сел на освободившуюся скамейку. — Вот на твой счет, тоже не сошлись. Тебе здесь не место, зачем из Вирицы уехал?

Соврать?

Больно глупо.

— Государь пожелал меня отослать.

— Тебя просили повлиять на государя, а не доводить его до белого каления. Ты должен был расположить его к Инессе!

— Он расположен.

— Но не тобой. На что ты мне здесь? Будешь давать умные советы и мозолить глаза?

— Ты знаешь, воевода, что мои советы могут оказаться полезны.

— Но больно ты похож на бельмо.

— Я буду как можно реже досаждать своим присутствием.

— Что ж… моя жена считает, что от тебя будет прок. Вот пусть сама и занимает тебя делом. Катарина ждет тебя за дверью, я уверен. С ней и будешь говорить.

Майорин зло посмотрел на Ерекона, желание спорить куда-то делось.

Тебе не место здесь…

… но не тобой…

… мозолить глаза…

Катарины за дверью не было. Отроки уже убрались со двора, только Хорхе стоял на крыльце, облокотившись на перила.

— Одни беды от этой девки. — Сказал ему Майорин.

— И верно… — воин хлопнул друга по плечу, — с воеводой сталью не замиришься.

К вечеру Валью выпустили из клети, скучавшие колдуны встретили менестреля как родного. Многие из них сами были не дураки потерзать струны или спеть, но новостей из столицы ждали с жадностью.

Люта на менестреля глянул вскользь, даже не подошел словом перемолвиться, и никто не подумал, что если бы не Молчун сидел Валья бы дальше, умирая от скуки и дрожа от холода.

Майорин с Хорхе устроились в сторонке, от них все вежливо отстранились, не мешая разговаривать.

— Не злись на него, Ерекон чувств напоказ никогда не выставлял, но как Филипп пропал, совсем улыбаться перестал. Ильма даже Катарину послала за ним приглядывать, все боится — кинется воевода сына выручать.

— Не кинется. А давно пропал?

— Уже месяц как, пошл в дозор, взял с собой только людей. Сам как мог закрылся, я точно бы не заметил в нем ничего чародейского. А все без толку. Видел, что на них снежные совы напали. Нашел лошадиные кости и кровь… Дальше не пошел. Без того ясно — засада была. Стаю кто-то собрал, не летают они стаями. Не прокормиться. А так ничего, ни тел, ни весточки, будто в воду отряд канул.

Валья запел.

— Что в Вирице? — тихо спросил Хорхе.

"Далась им это Вирица", — обреченно подумал колдун.

Гордыня уродует, но гордость украшает. Даже сейчас она сидела с высоко поднятой головой, не дотрагиваясь до мокрых щек белым платком, зажатым в алебастровой ладони.

Покрасневшие глаза полные слез блестели как два темных озера, затянутые утренним туманом. Риана Кордерская была очень красива, даже сейчас.

Ее муж, государь Велмании сидел против супруги. Сидел и молчал, сжимая пудовые кулаки.

— Редрин, — прервал затянувшуюся тишину Майорин. — Редрин, что ты собираешься делать?

Вместо ответа Редрин Филин отвернулся.

— Риана, вы можете сказать, чьего ребенка вы носите? — спросил Орник Мадера.

— Не могу. — Спокойно ответила государыня. Ни один мускул на лице не дернулся, но тонкая кисть сжала платок.

— Не может. Это измена Ваше Величество, измена короне и Велмании! — сообщил первый советник.

— Знаю. — Выдохнул Редрин. — Государыня Риана, вы можете идти.

— На твоем месте, я взял бы ее под стражу. — Посоветовал Майорин брату.

— Ты не на моем месте. Иди, Риана.

Риана встала и покинула кабинет государя. Неторопливо и гордо, не сделав ни одного лишнего движения.

— Ты выяснил, кто он? — спросил Орник у Майорина.

— Молчит. — Отозвался колдун, глядя вслед государыне.

— Можно вашей магией определить, чей это ребенок? — Редрин тяжелым взглядом посмотрел на брата, потом на верховного архимага.

— Пока не родится, нельзя. — Ответил Мадера.

— Проку от вашей магии. Одно что разрешил вам колдовать. — Буркнул Редрин.

— Разреши мне поговорить с ней наедине. — Попросил колдун.

— И что? — Редрин встал напротив брата, задрал голову и уставился в прозрачные белые глаза. Раньше у Майорина не было таких жутких глаз… кажется… они просто были очень светлые…

— Разреши, Ред. Я все узнаю.

— Ты пронырлив, будто крыса, Майорин. — Грустно вздохнул государь. Да, глаза были другими… но дело не в цвете. Просто раньше они не были такими холодными и жестокими. — Откуда ты вообще узнал про ее отлучки?