Колчаковщина

Поручик трясущимися руками натягивал брюки, сапоги, френч. Было досадно за свой страх, хотелось быть спокойным, но зубы помимо воли поручика выбивали частую дробь.

Офицера свели вниз.

Петрухин подошел к лоцманской будке. По бокам будки выросли две молчаливые фигуры с ружьями. Петрухин поднял револьвер.

— К берегу!

Рулевой понял. Ухмыльнулся в широкую бороду и спокойно, как капитану:

— Есть!

Пароход медленно повернул к берегу. Петрухин вошел на капитанский мостик, нагнулся к трубке.

— Ти-хай! Сто-оп!

Пароход мягко ткнулся в песчаное дно. Бросили сходни. Сносили на берег свои сундучки, топоры, пилы. На солдат по-прежнему были направлены ружья. Алексей сошел с парохода последним.

— Убирай сходни!

Пароход лениво захлопал плицами…

Петрухин молча кивнул на офицера головой. Два человека, стоявшие по бокам поручика, вскинули винтовки на плечи.

— Иди!

Через минуту с берега один за другим раздались два сухих коротких выстрела…

Глава седьмая Курьер

1

В полдень за серой излучиной реки показался город. Над городом неуклюже ползла сизо-багровая лохматая туча.

Наташа стояла на носу парохода и задумчиво смотрела вдаль. Что-то ждет их на новом месте? Как-то они устроятся здесь? Надо сразу искать работу, — сумеет ли товарищ, адрес которого ей дал Петрухин, помочь в поисках работы…

Киселева вздохнула. Миша, стоявший рядом, обратил к матери серьезное лицо.

— Мы в этот город, мама?

— Да.

— Мы здесь будем жить?

— Да, Миша.

— А к кому мы заедем?

— К знакомому дяде.

Миша немного подумал, взял мать за руку и, понизив голос, спросил:

— А если папа вернется на старое место, как он нас найдет?

Киселева с улыбкой нагнулась к сыну и крепко поцеловала его в губы.

— Я сказала, куда мы поехали, папа найдет нас… Ну, Мишук, пойдем собираться.

Туча медленно уплывала на север, постепенно открывая ближнюю к берегу половину города. В зелени деревьев блеснули белыми пятнами казенные здания. Широкозадые паровые мельницы тяжело и грузно придавили высокий каменистый берег и дымили в небо огромными красными цигарками. Пароход, описывая широкий полукруг, подходил к пристани…

Киселева подождала, пока свалила толпа, сошла на берег и взяла последнего оставшегося у пристани извозчика. Извозчик, высокий, добродушный с виду мужик, весь заросший ржавым волосом, узнав, куда везти, довольно осклабился.

— Как раз мне это по пути, я в том краю живу.

— Далеко это?

Извозчик, укладывая багаж в ветхий поскрипывающий коробок, неопределенно мотнул головой.

— В том краю, далеко.

Проехали чуть не через весь город. Извозчик не спешил. Называл улицы, показывал чем-либо примечательные здания, рассказывал о последних городских новостях. Наконец остановился у маленького коричневого домика в три оконца.

— Ну, надо быть, здесь.

Наташа вылезла из коробка, с трудом рассмотрела на проржавевшей дощечке номер дома.

— Пойду, спрошу сначала.

Вошла во двор и через открытое крылечко в домик.

Низенькая, слегка курносая и густо конопатая женщина скоблила кухонный стол.

— Здравствуйте!

Женщина бросила скоблить стол, недружелюбно оглядела скромно, но опрятно одетую Наташу и нехотя ответила на приветствие.

— Здравствуйте. Вам кого?

— Федор Лузин здесь живет?

Женщина еще раз не без любопытства осмотрела Киселеву и уже значительно мягче сказала:

— Нет, его нет здесь.

— Как нет? Где же он?

— Его давно нет, вот уж месяца два как уехал.

Наташа растерянно глядела на женщину.

— Куда?

— А кто его знает — куда, — ответила женщина и, помолчав немного, добавила: — да вам на что его?

В кухонку вошел извозчик.

— Ну что, красавица, нашла?

— Найти-то нашла, — невесело ответила Наташа, — да нет человека, к которому я ехала.

— Смотри, грех какой, — участливо сказал извозчик. — Узлы-то сюда нести, или еще куда поедешь?

Женщина вдруг оживилась.

— Да ты что, милая, не здешняя, видать?

— Не здешняя. Мы только что с парохода. У меня и мальчик на улице сидит.

— Ты к Федору и ехала? — любопытно спросила женщина.

— Да.

— Ах ты, господи… Да ты входи, потом подумаем, как быть, вот муж с работы придет. Веди, ступай, мальчонку-то.

Наташа пошла за Мишей. Женщина вышла вместе с Киселевой. Помогла извозчику внести багаж. Провела гостей в маленькую чистенькую горенку.

— Ну вот, посидите пока здесь, а я пойду самовар разожгу.

— Вас как звать? — спросила Наташа.

— Ивановной.

— Вы бы не беспокоились, Ивановна, мы на пароходе пили чай.

— Ну вот, какое беспокойство. Все равно ставить, сейчас Семен придет.

Через некоторое время Ивановна выглянула из кухни и спросила:

— Ты что, не родственница Федору будешь?

— Нет, не родственница.

— Знакомая?

— Нет, и не знакомая, — после некоторого раздумья ответила Наташа. — Мне надо было поехать в этот город и знакомые Федора дали мне его адрес.

Ивановна многозначительно кивнула головой.

— Та-ак, понимаю. Ну, нету Федора, уехал, месяца два как уехал.

Увидала, что Киселева затужилась, подошла к ней ближе и ободряюще сказала:

— Ты, милая, не больно тужи, придет Семен с работы, придумает что-нибудь. Как мальчонку-то звать?

— Мишей.