Колчак

Судя по запискам Катина-Ярцева, первоначально «Заря» намеревалась пройти проливом между островами Бельковским и Котельным. Но вход в пролив был закрыт, и дрейфующий лёд стал оттеснять её к югу. Тогда Матисен решил обогнуть Котельный с южной стороны, пройти Благовещенским проливом (между островами Фаддеевским и Новая Сибирь) и подойти к мысу Высокому, где должен был ждать Бируля.

Благовещенский пролив, мелководный, с быстрым течением, считался опасным для мореплавания. Здесь «Заря» сильно повредилась. Днище наскоро зачинили, течь уменьшилась, но при дальнейшем движении судно натолкнулось на сплошную массу разбитого льда. До мыса Высокого оставалось около 10–15 миль. «Увидели на берегу Бирулину избу, – вспоминал Бегичев. – Но подойти к берегу командир побоялся, хотя был редкий лёд. Я предложил командиру: дайте мне вельбот и трёх человек. Я сниму с острова Бирулю и его людей. Но он сказал: людей на судне очень мало, и посылать шлюпку для снятия Бирули он не может». Если вдруг надвинется лёд, растолковывал командир своему боцману, то судно лишится половины матросов, а у Бирули прибавятся лишние рты, для которых у него может не хватить провизии.[157] В Благовещенском проливе, с его быстрыми и переменчивыми течениями, ледовая обстановка действительно могла неожиданно измениться. Но Матисен, возможно, всё же переосторожничал.

Возник план обойти Новую Сибирь с юга. Это удалось сделать, и 16 августа шхуна полным ходом пошла на север. Навстречу летели стаи гусей – наверно, с Беннетта. Вечером следующего дня лёд и сгустившийся туман заставили «Зарю» остановиться. Затем целый день был затрачен на поиски прохода среди ледяных полей – всё оказалось тщетным. Пришлось повернуть назад. Теперь Матисен собирался повторить попытку зайти с запада, но не между Котельным и Бельковским, а западнее Бельковского.

Погода совсем испортилась – снег, дождь, туман, разбитый лёд, среди которого встречались и многолетние поля. Утром 23 августа «Заря» повернула на юг. В бункерах оставалась предельная норма угля (15 т), о которой говорилось в инструкции Толля. «Если бы даже путь к Беннетту и был проходим, нам не хватило бы угля на плавание туда и обратно. Но, судя по развернувшейся перед нами картине сплошного льда с полыньями в нём, нельзя было не прийти к заключению, что и эта попытка была бы повторением трёх предшествовавших», – свидетельствовал Катин-Ярцев.[158] Ни в одной из этих попыток «Заря» не подходила к острову Беннетта ближе чем на 90 миль.

Матисен не мог повернуть на юг, не посовещавшись с Колчаком. Надо думать, что и последний не видел иного выхода. Впоследствии он никогда не отмежёвывался от этого решения и не осуждал его.

Из числа авторов, писавших на эту тему, не в пользу Матисена высказался, пожалуй, только профессор В. Ю. Визе, видный специалист по Арктике и полярник. «Это решение, – писал он, – стоило жизни Толлю и его спутникам».[159] Визе, впрочем, учитывал тяжёлую обстановку, в которую попала «Заря».

Мнение Визе вызвало возражения Н. Н. Зубова. «Рисковать зимовкой в открытом море среди льдов, – писал он, – притом рисковать после уже проведённых двух зимовок с недостаточным запасом угля и провизии, было нельзя… Никто из современников, знавших обстоятельства дела, Матисена не осуждал».[160]

25 августа «Заря» входила в залив Буорхая. Вдалеке виднелись наполовину покрытые снегом Хараулахские горы – северные отроги Верхоянского хребта. Наутро шхуна подошла к берегу в бухте Тикси («тикси» по-якутски – пристань). На берегу увидели палатку и людей. «Заря» отсалютовала из пушки и выкинула флаг. С берега ответили салютом из ружей. Вскоре состоялась встреча с Брусневым и тремя промышленниками, среди которых оказался и Джергели. Старик приехал повидаться с Толлем, был очень огорчён его отсутствием и высказывал желание ехать за ним на оленях, когда замёрзнет море.[161]

Пароход «Лена» ещё не приходил. Матисен решил попробовать провести «Зарю» в дельту Лены. Шлюпку-четвёрку перевезли на оленях в Быковскую протоку, и Колчак, взяв с собой боцмана и двух матросов, начал делать промеры. Поиски фарватера нужной глубины шли около трёх дней и не дали результатов. «Быть может, и есть где-нибудь проход, но это, поди, надо искать целое лето, а за три дня что можно сделать!» – писал Бегичев. И всё же Колчак привёз на «Зарю» радостную весть – на подходе был замечен пароход «Лена».[162]

30 августа в бухту Тикси вошла «Лена» – тот самый вспомогательный пароход, который вслед за «Вегой» обогнул мыс Челюскин.

Спешно решались последние вопросы. Колчак подыскал в бухте укромный уголок, куда отвели «Зарю», которую приходилось покинуть. Бруснев оставался в селении Казачьем, ближайшем к арктическому побережью торгово-экономическом центре. Он должен был приготовить оленей для партии Толля, а если он не появится до 1 февраля, то в начале весны выехать на Новую Сибирь и ожидать его там.