Коко

– Этих троих отправьте со мной, – сказал Мэрфи и двинулся в сторону толпы с решимостью быка, выходящего на арену. Засверкали фотовспышки. Как только лейтенант дошел до прохода в веревках, толпа расступилась перед ним.

– Посадите их в машину лейтенанта, – велел “денди”. – А я возьму с собой Гарри Трумэна.

* * *

Все еще красный как рак, но постепенно успокаивающийся Мэрфи снял с друзей наручники, прежде чем они уселись на заднее сиденье его машины. Один из полицейских уселся за руль, и когда они въехали на Уайтстоун-бридж, Мэрфи сел к ним вполоборота, чтобы слышать, что они говорят. Каждые несколько секунд трещало радио, дуло сквозь плохо закрытые окна. Другой полицейский вел машину Пула, которую забрали со стоянки перед аэропортом.

– Вы догадались в самолете? – спросил Мэрфи. Он уже не был так рассержен, как в здании терминала, но все еще подозрителен.

– Да, пожалуй, – ответил Майкл. – Думаю, до этого момента мы с Мэгги все еще считали, что ищем Виктора Спитални. Думаю, я уже знал правду, но не видел ее. У нас были все необходимые доказательства, все кусочки картинки, но они еще не были сложены вместе.

– Пока я не упомянула о Варваре, – сказала Мэгги. – И тогда мы оба вспомнили.

Пул кивнул. Он не собирался рассказывать полиции о своем сне, в котором Робби освещал фонарем его путь по темной дороге.

– Что вы вспомнили?

– Песню, – пояснила Мэгги. – Майкл рассказал о том, что сообщили ему хозяин дома в Сингапуре и стюардесса, и я поняла, что они слышали.

– Хозяин дома в Сингапуре? Стюардесса? Пул рассказал о Лизе Майо и хозяине дома в Сингапуре, гдеубили Мартинсонов.

– Тот человек в Сингапуре слышал, как Коко напевает что-то вроде “рип-э-рип-э-рип-э-лоу”. И Лиза Майо слышала, как пассажир, сидевший рядом с Клементом Ирвином, бормотал что-то в этом роде. Они оба слышали одно и то же, но оба неправильно разобрали слова.

– А я вспомнила, что это, – сказала Мэгги. – Песня слонов. Из “Варвара-короля”. Вот она – посмотрите.

Пул передал через спинку сиденья книгу, которую взял из багажника своей машины.

– Что это, черт возьми, такое? – удивился Мэрфи.

– Таким образом Коко выбрал себе имя, – пояснил Андерхилл. – Думаю, есть и другие значения у слова “Коко”, но это главное.

Мэрфи поглядел на страницу, на которой была открыта книга.

– Так он получил свое имя?

– Прочитайте слова, – посоветовал Пул и ткнул пальцем в то место, где была напечатана песня:

“Патали ди ропата Кромда кромда рипало Пата пата Ко ко ко”

Мэрфи прочитал слова.

– И тогда мы все поняли, – продолжал Майкл. – Это был Денглер. Наверное, мы знали задолго до этого. Мы, возможно, догадались, как только вошли в дом его матери.

– Весьма серьезное обоснование для вашей теории, – сказал Мэрфи. – Рядовой первого класса Мануэль Ороско Денглер мертв с тысяча девятьсот шестьдесят девятого года. Армейская полиция провела опознание, результаты которого не подлежат сомнению. А после того, как тело опознали, его отправили на родину Денглера для захоронения. Не думаете ли вы, что его родители приняли бы чужое тело?

– Его отец был уже мертв, а мать – сумасшедшая настолько, что вполне могла бы принять и тело обезьяны, если бы его прислали. К тому же тело было сильно изуродовано, а армейская полиция настоятельно посоветовала ей не сомневаться в результатах опознания, – сказал Пул. – Она наверняка и не взглянула на тело.

– Так чье же это было тело? – спросил Мэрфи. – Какого-то там чертова неизвестного солдата?

– Виктора Спитални, – сказал Андерхилл. – Первой жертвы Коко. Я написал для него заранее целый сценарий, гдекак бы объяснил, что и как надо делать. Это была история, которую я называл тогда “Негодяй в бегах”. Денглер сделал так, что Спитални последовал за ним в Бангкок, убил его, поменял местами таблички с именами и подменил документы, убедился, что тело изуродовано в достаточной степени и никто никогда не опознает его, а затем испарился посреди заварушки.

– Вы хотите сказать, что вложили эту мысль в его голову? – спросил Мэрфи.

– Если бы я не рассказал эту историю, он бы придумал что-нибудь еще, – сказал Андерхилл. – Но я думаю, что он использовал мое имя именно потому, что это я подсказал ему способ убить Спитални и дезертировать. Он пользовался моим именем во многих местах и это породило самые ужасные слухи обо мне.

– Но почему он это сделал? – недоумевал Мэрфи. – Зачем, как вы думаете, он убил этого Спитални? Чтобы дезертировать под чужой фамилией?

Пул и Андерхилл переглянулись.

– Это только часть его побудительных мотивов.

– Это их существенная часть, – сказал Пул. – А про остальные мы толком ничего не знаем.

– Что это за остальные мотивы? – спросил Мэрфи.

– Это имеет отношение к одному событию, случившемуся на войне, – пояснил Майкл. – Там было только три человека – Денглер, Спитални и Биверс.

– А теперь расскажите мне о негодяе в бегах, – сказал Мэрфи.

2