Когнейровир: Дед в Кибергороде

– Так ты наизусть знаешь, где что лежит? – Руслан слез со стула и присмотрелся в указанном месте. Портативные колонки с мощными динамиками нашлись сразу. Слегка потертые, но явно лучше тог, что сейчас стояло у него дома.

– В последнее время нет, – племянник закончил с таблицами и на половине экранов изображение сменилось скринсейверами. – Людей не хватает, еще месяц назад нас тут четверо работало, а теперь полтора. Новое правительство что-то крутит непонятное, от этого миграция населения и толковых специалистов не найти.

– Бардак, – согласился Руслан. – Сам никуда переезжать не собираешься?

– В Кибергороде пока все отлично, местные власти вроде гайки заворачивать не собираются, – Дамир посмотрел на наручные часы. – Если все и дальше в городе-государстве будет тихо, то и дела пойдут на лад. Там и людей толковых наберут. Да я вижу, тебе эти политические терки неинтересны.

– А ты от них зависишь? – Руслан вернулся на стул и положил колонки на стол.

– В какой-то степени да. Муниципалитет нашей деятельностью не сильно интересуется, есть дела поважнее. В основном все поставки из Гонконга, но бывает и из других городов. Тех, у которых нелады с новой властью.

– Смотри, чтобы тебя не задело, – назидательно погрозил пальцем Руслан.

Вернувшийся Бохай протянул старику бутылочку с чаем и отнес Дамиру бутылку с водой, сам зашипев вскрытым энергетиком. Подхватив со стола колонки, выкрутил винты отверткой прямо из пальца. Руслан вопросительно посмотрел на Дамира, тот сложил указательный и большой пальцы. Мол, все в порядке.

– Сам то как поживаешь, дядя?

– Да лучше некуда. Пока дышу, зверь живой, заняться есть чем. Деньжат, как всегда не хватает. Да и у кого они сейчас есть? В Париже было хуже. Друзей в когнейровире завел, играем.

– Нет, ну ты слышал? – Дамир притворно всплеснул руками и посмотрел на азиата. – Совсем в маразм впал: сначала решил из Парижа в Кибергород переехать, а теперь по уши влез в игры.

– Я ведь тоже играю, – Бохай другим пальцем спаял контакты внутри колонок и закрыл корпус, завинчивая. За ухом у него темнело гнездо коннектора, – Если бы мне пальцы не оторвало в детстве…

– То сейчас бы не сидел тут, ага, – закончил за него Дамир.

– Починил, у динамика контакты отошли, – Бохай протянул колонки старику.

– Спасибо, – кивнул Руслан, – Дамир, ты мне опять хотел фуфло впарить?

– Теперь они рабочие, – усмехнулся племянник. – Я же говорю: чует технику, хоть и киборг. Сам знаешь, дядь, в наше время к биороботам отношение совершенно отвратительное.

– Сами виноваты, – отрезал Руслан. – Воронку, в которой мы сидим, получается три года назад сделали?

– Ага, – подтвердил Дамир, – Термической бомбой местный центр киборгов накрыли. Говорят, ничего не осталось. А потом оперативно бросили на дно гидростойкий фундамент и район отгрохали с нуля.

– За три года, – повторил Руслан, уважительно кивнув, одобряя неведомых строителей. – Слушай, Дамир, а у тебя тут случайно нейроинтерфейс не завалялся?

Глава 14: Игра в жизнь

Реальность, Гонконг, 2080 год.

– Очень остроумно, дядя, – Дамир чуть не поперхнулся водой и немного обрызгал футболку. Бохай никак не отреагировал, в отличие от племянника. – И дело даже не в цене. Нейроинтерфейс это не просто техника, это неимоверно сложная аппаратура прямого подключения формата компьютер-человек. То есть для этого необходима операция по вживлению в тело, а конкретно в голову, специальных устройств.

– Я подозревал, что все сложнее, чем сходить в ближайший техномаркет за новым смартом, – улыбнулся Руслан и устало развел руками.

Он не задумывался раньше об имплантации всерьез. Начавшийся в конце шестидесятых кибер-бум ему был неинтересен, а мегаполисы планеты тогда за несколько лет стали напоминать настоящий киберпанк: считалось очень модным иметь хотя бы один имплантат, особенно среди молодого поколения. Некоторые использовали вживленные устройства исключительно для работы, но большую часть операций проводили для имплантации разнообразных и нелепых усовершенствований, вроде встроенных наушников или микроскопических экранов в сетчатку глаз.

– Не просто сложно, а поставлено на строгий учет. Каждый нейроинтерфейс уникален, производят их только на трех предприятиях во всем мире, – продолжил Дамир, – То есть не получится просто собрать на коленке и засунуть провод в голову. Военные и спецслужбы отказались от использования этой техники из-за сбоев в работе. А в играх нейроинтерфейсы каким-то образом прижились.

– Я даже не пытался его собрать, – подал голос Бохай, – Это невозможно.

– Как же ты играешь? – удивился Руслан.

– Нейронный шлем. И очень редко арендую нейроинтерфейс. Дорого выходит, там почасовая оплата.

– Дурачок у бабки внук, – по-русски резюмировал Дамир. Бохай на всякий случай насупился, хоть ничего и не понял. – Так что проще раздобыть шлем или обруч. Бесконтактное соединение, а принцип тот же – мозговые биоритмы. Просто технология еще сырая и поэтому считается, что прямая связь мозга и компьютера эффективнее.