Когда в прицеле любовь

На лестнице она споткнулась. Максим легко удержал ее от падения и невольно прижал к себе. Сквозь тонкую ткань легкой блузки она почувствовала его напряженные мышцы, крепкую развитую грудь, уловила биение могучего сердца и, чтобы совладать с собой, невольно до боли закусила губу. Она не помнила, как ключ очутился в руке у Максима. В голове словно что-то перемешалось. Осталось только непонятное острое сладкое чувство. Боясь выдать свое состояние, она решительно направилась в душ. В тесной кабинке Жанна судорожно срывала с себя одежду, чтобы поскорее встать под жалящие струи воды. Наконец, избавившись от белья, повернула кран и шагнула под холодную воду. Тонко пискнув, девушка, закрыв глаза, подставила разгоряченное лицо под тугие струи и несколько минут терпела холод. Только когда голова немного прояснилась, отрегулировала температуру и пригладила мокрые волосы. То, что могло произойти с минуты на минуту, одновременно и радовало ее и пугало. Мысли, путаные, несуразные, метеорами носились в голове. Нельзя, недопустимо вести себя так, словно она только ждала удобного случая, чтобы разделить с ним постель! Но и сопротивление он может расценить неоднозначно! Что делать? Как поступить, чтобы сохранить лицо и в то же время не отпугнуть его излишней холодностью? Жанна мучительно искала выход – и не находила его.

Чтобы отвлечься, она постирала белье. Когда еще подвернется удобный случай! С радостью обнаружила висящее на крючке большущее полотенце, завернувшись в него, вышла из душевой.

– Душ свободен! – возвестила она таким тоном, словно распахивала дверь в святилище.

– Спасибо! – откликнулся сидящий в кресле Максим.

Положив на столик пульт телевизора, он встал и, стараясь не смотреть на облаченную лишь в махровое полотенце девушку, прошел мимо. Жанна только сейчас заметила стоящие на полу сумки. Значит, пока она предавалась не совсем пристойным мыслям, Максим успел спуститься к машине и разгрузить багажник. Не успела за ним закрыться дверь душевой, Жанна бросилась к своей сумке. Достала пакет с бельем, оглядываясь на дверь, натянула первые попавшиеся под руку трусики – и застыла в недоумении. Ночных сорочек у нее попросту никогда не было. Спала она обычно как придется, предпочитая просторную футболку, но сейчас, глядя на нее, потрепанную, застиранную, так и не решилась ее надеть. Попросить у Максима футболку девушка не решилась. Сомневаясь, правильно ли она поступает, выбрала пусть и короткую, но симпатичную, на ее взгляд, майку. Быстро надела и вполоборота посмотрела на свое отражение в зеркале. Что ж, не так и плохо! Ноги стройные, живот не висит. Грудь – позавидовать можно. Только достаточно ли она хороша для него? Напряженно прислушиваясь к шуму воды за дверью, Жанна пристроила выстиранное белье на спинку стула, авось к утру высохнет, стыдливо прикрыла его полотенцем, обошла широченную, как степь, кровать и быстро юркнула под одеяло. Тело невольно сжалось в комок. Что-то сейчас будет!

Воспаленный долгим ожиданием мозг рисовал совсем непристойные картинки. Она почти физически видела его тело со сбегающими по рельефным мышцам спины струйками воды. Длинные мускулистые руки, которые так приятно чувствовать на себе. Голова улетала куда-то. Кулачки нервно сжимались. Все тело, каждая клеточка дрожала от нетерпения и страсти. Ничего подобного Жанна не испытывала ни разу в жизни, ее охватило какое-то животное, дикое вожделение. Девушка чувствовала: едва Максим прикоснется к ней, остановиться будет невозможно. Она не сможет совладать с собственным желанием.

Шум воды прекратился. Сейчас он выйдет! Жанна отвернулась, боясь увидеть его в семейных трусах до колен или что он там носит. Вообще, если честно, она просто боялась увидеть, что на нем надето! Стараясь дышать ровно и незаметно, девушка лежала неподвижно, напряженно прислушиваясь к каждому звуку. Но первое, что она почему-то ощутила, это тонкий аромат коньяка и… тепло! Кровать жалобно простонала под могучим телом Максима. Жанна не сдвинулась с места, не шелохнулась. Максим тяжело вздохнул. Поерзал, словно собака, уминающая подстилку. Осторожно, стараясь не потревожить ее, потянул на себя простыню и затих. Несколько томительных, бесконечно долгих минут ничего не происходило. Затем раздался неясный шорох. Что-то зашевелилось в изголовье. Легкий, почти неслышный щелчок – и ночник погас. Вот сейчас…