Когда устанет даже смерть

Шарон набирал в охрану исключительно выходцев из неблагополучных районов столицы с мелким криминальным прошлым. Иному политику подобная кадровая политика могла стоить карьеры, но Шарон развернул громкую кампанию по реабилитации бывших заключённых и помощи неимущим слоям населения. Симпатии народа оказались на его стороне, а редкие попытки немногочисленных журналистов-правдолюбов докопаться до истины немедленно вызывали волну гнева в подконтрольных сенатору СМИ.

На самом деле Шарону импонировали опыт, бестрепетная жестокость и полная беспринципность бывших уличных бандитов. Вдобавок, получив шанс выбраться из клоаки, эти парни становились по-настоящему благодарны и верны хозяину и любого осмелившегося вызвать гнев или недовольство сенатора ждала печальная участь. И самое главное — эти люди умели держать язык за зубами и никогда не задавали лишних вопросов: жизнь в бандах быстро и наглядно демонстрировала смертельную опасность длинного языка и любопытства. С точки зрения Шарона — бесценное качество.

— Да по делам, — столь же лениво отозвался второй охранник.

Почесав украшенную татуировками шею, он вынул из переносного холодильника банку сладкой газировки и продолжил:

— Видел же, что с полканом этим тупорылым и баба всего одна. И та явно полкана — видать, на пьянке этой ихней склеил.

— А чё тупорылый-то? — не согласился напарник. — Как по мне — нормальный мужик. Мне он ин… им… Ща, — парень полез в карман пиджака.

Достав планшет, он нашёл нужный раздел и по слогам прочитал:

— Им-по-ни-ру-ет, во.

— Чё делает? — татуированный едва не поперхнулся газировкой, услышав странное слово. — Это чё такое-то?

— Нравится, — с превосходством пояснил напарник. — Не в смысле, что как педик, а, типа, когда тебе кто-то по кайфу.

Вот, типа, как ты мне, кореш.

Татуированный замолчал, осмысливая услышанное, а потом осторожно поинтересовался:

— Слышь, ты вот нахрена себе башку и язык ломаешь?

— В люди выйти хочу, — пояснил напарник. — Вон, как экселенц. А для этого учиться надо.

От разговора их отвлёк сигнал охранной системы. Дрон засёк белый фургон с логотипами центральной телекомпании, подъезжающий к дому.

— Экселенц им назначал? — спросил тауированный.

Его напарник отрицательно покачал головой:

— Нет.

— Пронюхали, труполюбы, — досадливо поморщился татуированный. — Видать, засекли, как экселенц уехал, теперь мозги трахать будут, чтоб на интырь… энтырь..

— Интервью, — подсказал напарник, неохотно вылезая из кресла. — Пойду, шугану.

Ничего необычного в визите представителей СМИ телохранители Шарона не заметили: для них давно стало привычно, что журналисты всеми правдами и неправдами стараются задать боссу несколько вопросов. Особенно сейчас, когда на каждом углу трубят о войне с Доминионом и объединении с Консорциумом.

Телохранитель вышел из будки и встал по центру дороги, вскинув руку. Фургон послушно остановился, и из него выскочила светловолосая девушка в спортивном костюме. На её шее болтался шнур с пластиковым прямоугольником журналистского удостоверения.

— Здравствуйте, — девушка ослепительно улыбнулась. — Я — Ингрид Сай, канал «Плимут Ньюс». Сенатор назначил нам встречу…

Телохранитель лишь вздохнул. Журналюги не могли изобрести ничего умнее избитого приёма в надежде, что охрана купится и пропустит их к шефу.

— Мне ничего об этом неизвестно, — максимально вежливо отозвался телохранитель.

Его татуированный напарник тоже вышел из будки и с интересом наблюдал за развитием событий.

— Но… — журналист растерялась. — Фрай!

Из фургона высунулся парень в кепке с логотипом канала.

— Там договор в папке! Принеси!

Фрай кивнул и исчез. Пару секунд спустя он выпрыгнул из фургона, неся в руках папку. Телохранители переключили внимание на него и это стоило им жизни: в руку девицы буквально прыгнул спрятанный в рукаве двуствольный бесшумный пистолет. От бедра она выстрелила в голову стоявшему перед ней охраннику, а затем, змеёй крутнувшись на месте, послала пулю татуированному.

Убитые ещё оседали, как из фургона посыпались вооружённые люди, возглавляемые светловолосым громилой.

— Умничка, — похвалил он девушку, передавая ей автомат с массивным глушителем.

Та улыбнулась в ответ и, схватив оружие, вбежала в будку КПП, перепрыгнув через агонизирующего охранника.

— Пич, что там? — поинтересовался в гарнитуру здоровяк.

— Один стоит на крыльце, — ответила хакерша. — Остальных не наблюдаю. Дом защищён от всех типов сканирования.

— Принял, — Гуннар — а это был именно он, — оборвал связь.

— Работаем, — приказал он команде. — Не расслабляемся. И постарайтесь на задеть Клео.

И первым побежал через двор.

Стоящий на крыльце телохранитель, увидев вооружённых незнакомцев, не колебался ни мгновения, сразу потянувшись к кобуре. За спиной Гуннара едва слышно хлопнуло, и телохранитель кулём рухнул на ступени, расплёскивая содержимое черепной коробки.

Ворвавшись в особняк, нападавшие рассыпались, зачищая помещения, а Гуннар остановился у терминала системы «Умный дом».

— Так… — убедившись, что система заблокирована, здоровяк вернулся на крыльцо и, ухватив покойника за ногу, втащил его в дом.