Читаем Когда усталая подлодка... полностью

Мальчонки: — русский, украинец, молдаванин, крымский татарин и поволжский немец, в своей дружбе придерживались только одной политики — совместный поиск приключений на свои, не раз поротые, худосочные задницы. Без этого удручающая жара расплавила бы нас без остатка. В этот день был спланирован забег на 2-3 км от поселка. В предгорьях, между несколькими холмами, затаилось небольшое озерцо. Сайгаками поскакали в том направлении. На подступах к озерцу, у подножья холма, выявили цыганский табор. Общение с цыганской пацанвой во все времена, в окрестностях всей планеты, не сулило ничего хорошего. Мы это знали и, сделав крюк в добрый километр, вышли к озерку «с тыла». Вот оно! Водная гладь достаточно обширна и таит в себе приличную глубину. Из всех пятерых только русский нагло утверждает, что умеет плавать. За доказательством сего и явилась ватажка на это озерцо. Да вот незадача! С тыльной стороны и по бокам озерцо шумит стеной камыша, подковой охватившего водную гладь. С берега, в камышовые заросли шустро зашуршали ярко раскрашенные ползучие твари — змеи. В воде, тучами просматривались головастики и выкаблучивались в акробатических этюдах малые и большие жирнющие пиявки. Лишь на противоположной стороне озерца просматривался песочный пляж и кусок берега, свободный от камыша. Вода, берег, и пляж были безлюдны. То, что надо. Ура!!! — прокричала ватажка и через несколько минут, сбросив трусы на песок, полезла в воду. За приключениями. Чтобы не было «хлюзды» (обмана) со стороны умельца плавать решили: взявшись за руки, цепочкой входить в озеро до глубины «по шейку», а потом возвращаться к берегу, кто как может. «Пловец» должен плыть! То есть демонстрировать свои пятки, ну и голову, над водой. Видимо, озерцо подпитывалось родничками, вода была далеко не «парной» температуры. Дружно пошагали цепочкой в воду. Дошагали до глубины «по шейку». Дружно повернулись в обратную сторону и, не менее дружно, … обмерли. На песчаном пляже сидело страшилище! Громадный, даже сидя, мужик! Но какого вида?!

На голове узбекская тюбетейка, смуглая до черноты рожа с черной громадной бородой! Одет в ярко-красную шелковую рубашку (аж блестит на солнце), черную жилетку. Широченные шаровары заправлены в мягкие, кожаные сапоги. Среди этой черноты блистают майскими жуками глаза. Он сидел, по-восточному поджав под себя ноги в сапогах. Левой рукой оперся о колено, а правой, сжимая и разжимая ладонь, подавал нам знак:

— Идите, мол, сюда!

Молча. Не думаю, что это случилось только со мной, русским. Вода в районе моей промежности резко потеплела. Вся цепочка начала движение, не отрывая взгляда от ручищи этого страшилища. Брели, как ползут лягушки в пасть удаву! В моей башке, некстати, вертелась мысль: — кто это? Карабас-Барабас или Бармалей? Выходило — и так, и этак — плохо! Посинев от страха, на полусогнутых ногах добрели до этого страшилища и замерли в метре от него. В немедленной готовности исполнить хором гимн нашедших на свою задницу приключения:

— Дяденька, мы больше не будем! …

Страшилище, кажется, вечность разглядывало нас. Молча. И вдруг изрекло:

— Я тут потэрял дэнги. Много дэнги… Вы их нашли и хотите украсть?…

Кошельков на наших телесах явно не висело, да и трусы с песка — все куда-то исчезли.

— Дяденька! Мы не видели денег!… — проорал хор мальчиков.

— Тогда ищитэ мои дэнги. Не найдете — утоплю всэх!……

Мы пали ниц и стали дружно просеивать песок сквозь свои пальцы. Просеяли здоровенную площадь до мокрого песка. Не нашли. Вдруг страшилище встает, поднимает стопку трусов, на которой он сидел, щадя свои роскошные сатиновые шаровары.

— Сейчас будет всех топить… — пронеслась мысль в наших интернациональных рядах.

— Ищитэ здэсь… — изрекло страшилище, указав перстом на место, где только что сидело.

И переместилось на обследованную площадь, снова усевшись на стопку наших трусов.

Здесь нам повезло. Мы «высеяли» две пятнадцатикопеечные монеты. Забирая каждую монету, страшилище реагировало многообещающе:

— Ма-ла-дэц! Ишо ищытэ!

Перерыли всю нетронутую ранее площадь песка. Ничего больше не нашли. Замерли на четвереньках, как макаки перед прыжком, разглядывая страшилище.

— Ладно. Дэнги нашли, но мало. Топить вас нэ буду. Но трусы заберу…. Бегите отсюда, пока я добрый! …

В такие моменты рождаются олимпийские резервы. Не сайгаками, но соколами мчались мы, не чувствуя под ногами колючек. Лишь бы не отстать! Заревели уже в поселке. Из-за отсутствия трусов и в профилактических целях, упреждая порку. Мы так и не сошлись во мнении: кто это был? Карабас-Барабас или Бармалей?

Я был склонен думать, что это был Бармалей. Чуть позже докумекал: действительно Бармалей, но цыганского роду-племени.

<p>Лизать и топать</p>
Перейти на страницу:

Похожие книги

Адриан Моул: Годы прострации
Адриан Моул: Годы прострации

Адриан Моул возвращается! Годы идут, но время не властно над любимым героем Британии. Он все так же скрупулезно ведет дневник своей необыкновенно заурядной жизни, и все так же беды обступают его со всех сторон. Но Адриан Моул — твердый орешек, и судьбе не расколоть его ударами, сколько бы она ни старалась. Уже пятый год (после событий, описанных в предыдущем томе дневниковой саги — «Адриан Моул и оружие массового поражения») Адриан живет со своей женой Георгиной в Свинарне — экологически безупречном доме, возведенном из руин бывших свинарников. Он все так же работает в респектабельном книжном магазине и все так же осуждает своих сумасшедших родителей. А жизнь вокруг бьет ключом: борьба с глобализмом обостряется, гаджеты отвоевывают у людей жизненное пространство, вовсю бушует экономический кризис. И Адриан фиксирует течение времени в своих дневниках, которые уже стали литературной классикой. Адриан разбирается со своими женщинами и детьми, пишет великую пьесу, отважно сражается с медицинскими проблемами, заново влюбляется в любовь своего детства. Новый том «Дневников Адриана Моула» — чудесный подарок всем, кто давно полюбил этого обаятельного и нелепого героя.

Сью Таунсенд

Юмор / Юмористическая проза